Маяковский Владимир
«Про это»

из шнура

скребущейся ревности времен троглодитских тогдашнее чудище. А может быть...

Наверное, может! Никто в телефон не лез и не лезет, нет никакой троглодичьей рожи. Сам в телефоне.

Зеркалюсь в железе. Возьми и пиши ему ВЦИК циркуляры! Пойди - эту правильность с Эрфуртской

сверь! Сквозь первое горе

бессмысленный,

ярый, мозг поборов,

проскребается зверь.

Что может сделаться с человеком

Красивый вид.

Товарищи!

Взвесьте! В Париж гастролировать едущий летом, поэт,

почтенный сотрудник "Известий", царапает стул когтем из штиблета. Вчера человек

единым махом клыками свой размедведил вид я! Косматый.

Шерстью свисает рубаха. Тоже туда ж!?

В телефоны бабахать!? К своим пошел!

В моря ледовитые!

Размедвеженье

Медведем,

когда он смертельно сердится, на телефон

грудь

на врага тяну. А сердце глубже уходит в рогатину! Течет.

Ручьища красной меди. Рычанье и кровь.

Лакай, темнота! Не знаю,

плачут ли,

нет медведи, но если плачут,

то именно так. То именно так:

без сочувственной фальши скулят,

заливаясь ущельной длиной. И именно так их медвежий Бальшин, скуленьем разбужен, ворчит за стеной. Вот так медведи именно могут: недвижно,

задравши морду,

как те, повыть,

извыться

и лечь в берлогу, царапая логово в двадцать когтей. Сорвался лист.

Обвал.

Беспокоит. Винтовки-шишки

не грохнули б враз. Ему лишь взмедведиться может такое сквозь слезы и шерсть, бахромящую глаз.

* * * * *

Протекающая комната

Кровать.

Железки.

Барахло одеяло. Лежит в железках.

Тихо.

Вяло. Трепет пришел.

Пошел по железкам. Простынь постельная треплется плеском. Вода лизнула холодом ногу. Откуда вода?

Почему много? Сам наплакал.

Плакса.

Слякоть. Неправда

столько нельзя наплакать. Чертова ванна!

Вода за диваном. Под столом,

за шкафом вода. С дивана,

сдвинут воды задеваньем, в окно проплыл чемодан. Камин...

Окурок...

Сам кинул. Пойти потушить.

Петушится.

Страх. Куда?

К какому такому камину? Верста.

За верстою берег в кострах. Размыло все,

даже запах капустный с кухни

всегдашний,

приторно сладкий.