Мир поэзии Поиск книг    О проекте    Обратная связь    Размещение рекламы

Солоухин Владимир Алексеевич
«Поэзия»

Главная страница / Солоухин Владимир Алексеевич «Поэзия»
рук, ушей, грудей,О нет, не дружеские шаржи,А злые шаржи на людей,Пародии, карикатуры,Сарказм природы, наконец!А вот в отдельной клетке хмурый,Огромный обезьян. Самец.Но почему он неподвиженИ безразличен почему?Как видно, чем-то он обиженВ своем решетчатом дому?Ему, как видно, что-то надо?И говорит экскурсовод:– Погибнет. Целую декадуНи грамма пищи не берет.Даем орехи и бананы,Кокос даем и ананас,Даем конфеты и каштаны —Не поднимает даже глаз.– Он, вероятно, болен илиПогода для него не та?– Да нет. С подругой разлучили.Для важных опытов взята.И вот, усилья бесполезны…О зверь, который обречен,Твоим характером железнымЯ устыжен и обличен!Ты принимаешь вызов гордо,Бескомпромиссен ты в борьбе,И что такое «про» и «контра»,Совсем неведомо тебе.И я не вижу ни просвета,Но кашу ем и воду пью,Читаю по утрам газетыИ даже песенки пою.Средь нас не выберешь из тыщиХарактер, твоему под стать:Сидеть в углу, отвергнуть пищуИ даже глаз не поднимать.

Сказка


В храме – золоченые колонны,Золоченая резьба сквозная.От полу до сводов поднимались.В золоченых ризах все иконы,Тускло в темноте они мерцали.Даже темнота казалась в храмеБудто бы немного золотая.В золотистом сумраке горелиОгоньками чистого рубинаНа цепочках золотых лампады.Рано утром приходили люди,Богомольцы шли и богомолки.Возжигались трепетные свечи,Разливался полусвет янтарный.Фимиам под своды поднималсяСиними душистыми клубами.Острый луч из верхнего окошкаСквозь куренья дымно прорезался.И неслось ликующее пеньеВыше голубого фимиама,Выше золотистого туманаИ колонн резных и золоченых.В храме том за ризою тяжелой,За рубиновым глазком лампадыПятый век скорбела Божья МатерьС ликом, над Младенцем наклоненным,С длинными тенистыми глазами,С горестью у рта в глубокой складке.Кто, какой мужик нижегородский,Живописец, инок ли смиренный,С ясно-синим взглядом голубиным,Муж ли с ястребиными глазами,Вызвал к жизни тихий лик прекрасный,-Мы о том гадать теперь не будем.Живописец был весьма талантлив.Пятый век скорбела Божья МатерьО распятом сыне Иисусе.Но, возможно, оттого скорбела,Что уж очень много слез и жалобЕй носили женщины-крестьянки,Богомолки в черных полушалкахИз окрестных деревень ближайших.Шепотом вверяли, с упованьем,С робостью вверяли и смиреньем:«Дескать, к Самому-то уж боимся,Тоже нагрешили ведь немало,Как бы не разгневался, накажет,Да и что по пустякам тревожить?Ну а Ты уж
Назад  

стр.39

  Вперед
Наши спонсоры:
Назад  

стр.39

  Вперед