в нем крапин и вмятин. Замер камень в руке — он уже не дождется броска. Голос вычертил след — иероглиф по образу «ятя».
Мы записаны в камень, мы втравлены в известь и жесть. Мы — лакуна пейзажа, обмолвка морщинистой речи. Мы — последний пробел, тот, который уже не прочесть, Не лицо, но рельеф, где зияет расщелина встречи.
Тягость век вековых… (Или — «век вековать»? Подскажи…) Неба пасмурный воск процарапав ресницами сосен, Чтобы не ускользнуть за черту вековечной межи, Зрячей хваткою ветра держись за шершавые оси.
Хоть тобой до сих пор все болеет седая вода, Нас и ей не признать — мы забытые, смертные боги… …Через сердце Эдема продеты войной провода, Те, что выведут нас напрямую к железной дороге.
Размещенные на сайте произведения, публикуются их авторами и другими пользователями, на основе общедоступных электронных версиях книг, предназначенных для личного ознакомления. Если вы заметили незаконно размещенный контент и являетесь его автором, просьба сообщить администрации проекта. В этом случае, подобное произведение, будет заблокировано.