Васильев Владимир Германович
«Стихотворения»

1999 г.

Возвращаюсь к стихам, как моряк из безбрежного рейса.

Ледяные шторма отхлестали свое по бортам…

Что ж, потомок-пострел, над мечтою наивной посмейся!

Не по строфам скольжу, не по рифмам скачу – по слогам…

Я по трапу схожу -

Как земля неверна!.. И коварно

Подставляет под стопы угрюмую прозу свою.

А за мною на бак выползают из трюма попарно

Бейты сумрачных строк, задыхаясь в свободном строю.

Эй! Нежнее, земля!

Эй, свободнее, рабские строки!

Не в чужие края возвращаюсь -

к любимым, домой!

Что ж в коленях слабы попривыкшие к палубе ноги?

Неужели уже я на бреге родимом чужой?..

1990 г.

Я бегу по своим следам:

По минутам и по годам.

Метроном четким ритмом строк

Отмеряет предельный срок.

Вещий ропот высокой листвы,

Нежный шепот веселой травы,

Взгляд загадочный, взмах крыла -

Все, чем, в сущности, жизнь была.

Я иду по своим следам:

По молчаньям и по словам.

Сквозь забвенья извечный шум

Тишину свою проношу.

Тишина моя, тишина,

Как натянутая струна.

Только сердца печальный стук

Извлекает высокий звук.

В звездах искры ночного костра,

Песни, споры, мечты до утра

И летящая вдаль зола -

Все, чем в сущности, жизнь была.

Я ползу по своим следам:

По делишкам и по делам

И, кряхтя, возвожу мосты

Над трясинами Пустоты:

Вот – прильнула к строке строка…

Вот – на струны легла рука…

Обреченная цели стрела -

Все, чем, в сущности, жизнь была.

Я лежу на своих следах…

Здесь бессмысленны стыд и страх.

Впереди – только два следа,

Уходящие в Никогда…

Крыша дружбы, очаг любви,

Трезвость умерших, хмель живых,

Небо письменного стола -

Все, чем, в сущности, жизнь была.

20.01.2000

Прозрачной снежинкой над чистой страницей

Прекрасная жизнь…

И музыка длится,

И влажны ресницы,

И нежен каприз…

1994 г

– По шарику течем слезами бытия.

Все меньше добрых встреч.

Все вечнее разлуки,

Все менее ценна для мира жизнь моя…

Тем более душа,

Ее мечты и муки

– Возрадуйся тому, что встретиться пришлось!

Что довелось, хоть миг, любить и ненавидеть…

Что кривдой не кривил, скуля, земную ось.

Возрадуйся тому, что твари не обидел!

– Возрадоваться рад… Но давит тишина…

И