Туманян Ованес
«Капля меда»

Тот вскинул на лошадь седло -

И все на вражее село.

«Что за бессовестный народ!

Ни страха, ни стыд их не берет,

К ним за товаром забредешь -

Накинутся – и в спину нож.

Тьфу, пропасть! Провалиться б вам,

Убийцам лютым, дикарям!

Пойдем, побьем,

Сожжем, сотрем!

Эй, ну-ка, не плошай, вперед!»

И вышел на народ народ.

И каждый бил, и бил, и бил,

Рубил, и резал, и громил.

И всяк, чем больше порубил,

Тем больше в ярость приходил.

Соседа бил сосед.

Соседа жег сосед.

И кто где жил -

Простыл и след.

Но вот беда: меж этих сел

Рубеж, деливший земли, шел,

И подать каждое село

Владыке своему несло.

Заслышавши про тот разбой,

Немедля царь страны одной

Указ громовый издает:

«Да знает верный наш народ,

Отчизны общей каждый сын,

Рабочий, воин, дворянин,

И наш совет,

И целый свет,

Что дерзкий, вероломный враг,

Забывши честь и божий страх,

Нас подлой лестью усыпил,

В цветущий наш предел вступил

И граждан мирную семью

Предал железу и огню.

Кровь жертв из бедного села

К стопам престола притекла,

И сколь ни горько это нам -

Мы отдали приказ войскам

В пределы вражие вступить

И за невинных отомстить.

А чтобы дерзких побороть,

Нам в помощь – пушки и господь».

Но царь враждебный в свой черед

Войскам такой приказ дает:

«Пред господом и всей землей

Мы возвещаем: хитрый, злой

Сосед попрал небес закон

И между братских двух племен

Посеял злобу и раздор.

Он дружбы древний договор

Нарушил первый. Ныне, встав

За нашу честь, за добрый нрав,

За кровь погубленных людей,

За вольность родины своей.

Мы властью нам присущих прав,

На помощь господа призвав,

Подъемлем меч победный свой

И гнев над вражеской главой».

И злая началась война.

В огне пылает вся страна,

Шум, грохот, кровь, и крик, и стон,’

И плач, и скорбь со всех сторон,

И в дуновении ветров

Струится запах мертвецов.

И так идет

За годом год:

Станки молчат,

Посев не сжат,

Все ширится войны костер,

За голодом приходит мор.

Людей нещадно косит он,

И вот весь край опустошен.

И в ужасе среди могил

Живой живого вопросил:

«С чего ж, откуда и когда

Такая грянула беда?»