Элиот Томас Стернз
«Пепельная среда»

Лишь сим возродится

Живот мой жилы глаз моих несъедобные части

Отвергнутые леопардами. Ушла Госпожа

В белых одеждах ушла, в созерцанье, в белых

одеждах.

Пусть костей белизна выкупает теперь мне забвенье.

Нет в них жизни. Как забыт

И пребуду забыт, сам забуду

Посвященный сим, идущий к цели. Бог сказал

Ветру пророчеетвуй ветру ибо ветер

Один будет слушать. И кости запели

Как отяжелевший кузнечик

Владычица безмолвия

Безмятежная и отчаянная

Истерзанная и присноединая

Роза памяти

Роза забвенья

Истощенная и животворящая

Тревожная и спокойная

Роза единственная

Ныне Сад в коем

Конец всякой любви

Конец мукам

Любви неизбытой

Мукам горшим

Избытой любви

Конец бесконечного

Пути в бесконечность

Исход всего

Безысходного

Речь без слова

И Слово неизреченное

Благословенна будь Мать

В чьем Саду

Конец всякой любви.

Под можжевеловым кустом пели кости,

разбросанные и блистающие

Мы рады, что нас разбросали, мало добра видели

мы друг от друга,

Под кустом в полдневной тени, с благословенья

песка,

Забывая себя самое и друг друга, съединенные

В покое пустыни. Вот земля, которую вы

По жребию разделите. Но дели не дели

Все едино. Вот земля. Наше наследство.

III

При первой перемене второй ступени

Обратился назад я и глянул в пучину

Там похожего на меня обступали серные тени

Корчился он в негасимой геенне

И боролся с диаволом

Что имел надежды и отчаянья личину.

При второй перемене второй ступени

Все размыла мрака река

Боле не было лиц все во мгле утонуло

Словно слюнявый рот щербатого старика

Или глотка дряхлой акулы.

При первой перемене третьей ступени

Было пузатое словно фиговый плод окно из кельи

Цвел боярышник буколически чистый

В голубом и зеленом некто плечистый

Май чаровал античной свирелью.

Темные волосы на ветру мелодии томные

Волосы темные томные грозди сирени.

Смятенье музыка топтанье мысли выше третьей

ступени

Все тише и тише, сила смиренья

Вверх вела по третьей ступени.

Господи! я недостоин

Господи! я недостоин

но скажи