Горбулева Мира
«Стихи»

И переменчивость погоды,

И настроений пестрота,

И город впитывает влагу,

Асфальт стыдливо обнажив,

И хочется смеяться, плакать,

И умереть, и снова жить. 1972

ПЯТЬ МИНУТ КЛИНИЧЕСКОЙ СМЕРТИ

Боль притупилась, будто онемела,

Свободно распахнулась высота,

И облаком я над собой взлетела,

Беспечна и по-юному легка.

А над моим холодным, мертвым телом

Взволнованно шептались доктора,

Их руки напрягались, лбы потели,

И мне хотелось крикнуть: "Я жива.

Оставьте мои жалкие останки,

Я вырвалась на волю, на века".

Но в грудь впивалась голубою сталью

Холодное безмолвие ножа.

Вновь было суждено забиться сердцу,

Мне было велено вернуться в плоть,

Чтоб по земле истерзанное тело

Опять тащить через мученья вброд. 1972

КАК ДУШНО МНЕ...

Как душно мне, как душно мне.

Церквушка в желтой куще.

Куда-то улетучился мой атеизм могучий,

Как ты несовременная,

Но как ты своевременна

Среди непеременных

Явленье непременное.

Перечисленья четкие:

Вот паперть, вот ограда,

Но нитью в этих четках

И горечь, и отрада.

Не в твой ли воздух влита,

Настоянна на гласных

Звучание молитвы

Таинственно неясной.

То ль в счастье,

То ль в несчастье,

Сосущее у сердца,

Томящее участие,

Скорбящее соседство.

И колоколом громким

Ты проникаешь в спальни,

Как приглашенье гонгом

На час исповедальный...

Но есть другая версия,

Вполне официальная,

После работы вечером

Уверьтесь неслучайно:

Напротив остановки

Трамвая на Солдатской

В Москве, во граде стольном

Есть культовое здание...

Как душно мне. 1972

Я ПОМНЮ, Я ПОМНЮ, Я ПТИЦЕЙ БЫЛА...

Я помню, я помню, я птицей была.

Не смейтесь, я помню прекрасно.

Я помню как плавно, как славно плыла

К земле в притяжении властном.

Я крыш черепичные помню ковры

В туманном свечении утра.

Я хижины помню и помню дворцы,

И стаи летящие уток. 1972

И ТЫ НЕ ВЕРЬ В МОЕ УБИЙСТВО...

И ты не верь, не верь в мое убийство:

другой поручик был тогда убит.

Что -- пистолет?.. Страшна рука дрожащая,

тот пистолет растерянно держащая,