Авин Виктор
«Вечность номер пять (сборник)»

Великой тайной жизни окружОн

я, следуя за тенью древних стен

по кругу, чуть касаясь их плечом

по колее от дышащих машин

сбиваясь на трусцу когда темно

становится - то солнце за крестом

взлетая над травою на вершок

когда стучится в спину мой мешок.

Бегу за очертанием своим

столь юным, столь беспечным, молодым

Встал. Выпил из горла портвейну "Херес"!

Кричу:"Свободу Анжеле Дэвис!"

И тени разбежались по святым!

И стены отвалили мне кирпич!

Я кинулся в фонарь на Брайтон Бич

Из Питера! В аптеку! Скипидару!

Я жизни предпочел смертельный шик

пробежки вдоль наклоненной стены

по кОлее от Дела до Молвы.

Составь мне Ведьма в рио-рито пару.

22. "Цветочек в вазочке..."

Цветочек в вазочке, на блюде устрицы,

вид на Гороховую в о'кна, в "Обусе"

юбчонку мини и меня в носках до икр

да, было видно всем: расцветка "тигр"...

По тротуару человечек в шляпе с тросточкой

Ну елы - Чаплин Ч., глядит на завитОк за мочкой

твоей,

он в центре лужи замер, поднял

фалды польто

а за его спиной, на тросе дО неба,

ничей,

качает ночью мая маятник Фуко. "Клико!",

ты цокнув, пальчиком об пальчик.

Хохо! Хохо

чем не

"Огни Большого Города Санкт-Петербурга"?!

...Все так и было, господа, был "первомая рОддом".

Весна и очень.

И симпатичный ресторанчик. Напились в осень,

среди веков,

сидели двое под столом, на маятнике

"фУков".

Он помогал дышать, держал коленки

в рУках. Кричал "аборт, аборт!"

Потом по лужам бежевым бежали. Она:

"Апорт, апорт...!". И город был

как-будто корт...

23.

"Пиковая драма".

Два по двести и занюхать рукавом

встать и крикнуть - "бляди, суки, я живой!"

и со сломанным высоким каблуком

танцевать цыганку танго, под мелодь

и на щипанные пялиться две (?) брови.

Питер. Сорок первый. Лето. Подиум.

Два по двести - на спидометрах, Бог ловит

между "лево-право стереодорогой"

широко расставив, бритых, обе, ноги

Получая крышей мессера по яйцам....