Авин Виктор
«Вечность номер пять (сборник)»

переливчатых холмов. Пожухло море

из муравы и березовых сердечек

и разматывает ежиков клубочек кречет

глядя с высоты на земь меж печек

Журавлиных стежек, сыплет Бог снег, соли

съевши на охотах на мальчишек

что в садах грушевых горсть еловых шишек

тырили у осени. В сенях, в клише

глядя с высоты на семь меж почек

Зябко-мокро слонятся Папье-марше

сивка-бурка клонится в кривом углу

Матка Босха, Солнышка! Темь, товсь! Пу!

...Гляну с высоты и я на жизнь твою м....

***

8.

"Не стук копыт Иуды - больно..."

Не стук копыт Иуды, вольный

смиренный грохот колоколен

то звон серебряной посуды

из кущи благостного сада

зовет на трапезу - так надо

не на живот а на ум войны

людей христовых против Ада

главы-булавы, крылья-плечи

святые по углам прижались

зажаты рамками печалей

слоган "Спаси и сохрани!"

на знамени Рабов Любви

и Воинов из мясостали.

Мы долго шли. Мы так устали!

Мой друг, бежим! Из уст в уста

Христа влагая наше все:

"Народ мой счастие ебJ!"

***

9.

"Вечность номер пять".

(скорому поезду номер пять с маршрута

"Санкт-Петербург - Москва", посвещается...)

Вечность завершается сегодня

состыкованы последние нейроны

на груди значки труда и обороны

и фуражки смотрят козырьком назад

на угасшее табло и над пероном

вместо пуха кружат листья охлажденные

все пустое - словно гильзы от патронов

кости брошены и выпало влюбленным

в полку

позы старта усложнять.

Это была Вечность номер пять.

***

10.

"Дом на реке."

А я иногда ухожу налегке

в пламенный Дом на реке.

Ты меня в платье оттуда не жди

стой, где грибные дожди.

Там, на реке, к Дому ходит паром

В Доме живет старый гром.

Я приношу ему крепкий табак

а он мне за это так рад

по девушке Молнии на ночь давать

чтоб мог я стихи поджигать.

***

11.

"Зарисовка такая."

Ложится спать сиреневый туман

сомнамбулы по полю тихо бродят

а