Кортнев Алексей
«Песни»

играет Биг-Бен, играет Биг-Бен, играет Биг-Бен, играет Биг-Бе-ее-ен.

(Нет, ты понял? Нет, ты понял, понял? Нет, ты понял? Нет, ты понял, понял? Нет, ты понял? Нет, ты понял, понял? Нет, ты понял? Нет, ты понял, понял?)

И вот те джаз и реггей, вот те Сникерс и Марс. А Макар и БГ теперь, как Энгельс и Маркс. Ты хочешь взять ми минор - попадаешь впросак. И если рок-н-ролл мертв, то я - еще как! И крыльев нет у любви, один картон взамен

играет Биг-Бен, играет Биг-Бен, играет Биг-Бен, играет Биг-Бе-ее-ен.

Мой бедный русский рок, мой Бог, а может, бес он десять раз издох и десять раз воскрес. Стал фоткой на стене, а был вином и хлебом. Но он оставил мне мой уголочек неба, уголочек неба, уголочек неба, уголочек неба, оо-еее-е...

(Нет, ты понял? Нет, ты понял, понял? Нет, ты понял? Нет, ты понял, понял? Нет, ты понял? Нет, ты понял, понял? Нет, ты понял? Нет, ты понял, понял?)

А на дворе стоят золотые деньки. Мы с пацанами опять собрались у реки. Как на подбор, как с экрана, все - кровь с коньяком, стоим себе на бугре, одной ногой за бугром. Из-за бугра златоглавый виднеется хрен

играет ик! Бен, играет ик! Бен, играет ик! Бен, играет ик! Бен, играет ик! Бен, играет ик! Бен, играет ик! Бен, играет ик! Бе-ее-ен.

- Это любовь

Да ой, то не пчелки слетают на поле люцерны. Да ой, то не нефть наполняет собою цистерны. Не волны прихлынули с ревом в пещеру Венеры. Не ветер хохочет и плачет среди арматур. То юноши вьются над пашнею радостным роем. То старцы бодрятся, борясь со своим геморроем. Живое стремится разбиться по двое, по трое, и третьим у ног собачонкою трется Амур, Амур.

Что делает здесь этот мальчик с рогаткой? Чего он прицелился в сердце мое?