Кузмин Михаил
«Сети (Первая книга стихов)»

Переступая порог, я сбросил сандалии,

чтобы не вносить в дом веселья

священного песка пустыни.

Взглянув на привратника,

я увидел,

что он был почти нагой,

и мы пошли дальше по коридору,

где издали

звучали бубны навстречу.

5

Три раза я его видел лицом к лицу.

В первый раз шел я по саду,

посланный за обедом товарищам,

и, чтобы сократить дорогу,

путь мимо окон дворцового крыла избрал я;

вдруг я услышал звуки струн

и, как я был высокого роста,

без труда увидел в широкое окно

его:

он сидел печально один,

перебирая тонкими пальцами струны лиры,

а белая собака

лежала у ног, не ворча,

и только плеск водомета

мешался с музыкой.

Почувствовав мой взгляд,

он опустил лиру

и поднял опущенное лицо.

Волшебством показалась мне его красота

и его молчанье в пустом покое

полднем!

И, крестясь, я побежал в страхе

прочь от окна...

Потом я был на карауле в Лохие

и стоял в переходе,

ведущем к комнате царского астролога.

Луна бросала светлый квадрат на пол,

и медные украшения моей обуви,

когда я проходил светлым местом,

блестели.

Услышав шум шагов,

я остановился.

Из внутренних покоев,

имея впереди раба с факелом,

вышли три человека,

и он между ними.

Он был бледен,

но мне казалось,

что комната осветилась

не факелом, а его ликом.

Проходя, он взглянул на меня

и, сказав: "Я тебя видел где-то, приятель",

удалился в помещенье астролога.

Уже его белая одежда давно исчезла

и свет от факела пропал,

а я все стоял, не двигаясь и не дыша,

и когда, легши в казарме,

я почувствовал,

что спящий рядом Марций

трогает мою руку обычным движением,

я притворился спящим.

Потом еще раз вечером

мы встретились.

Недалеко от походных палаток Кесаря

мы купались,

когда услышали крики.

Прибежав, мы увидели, что уже поздно.

Вытащенное из воды тело

лежало на песке,

и то же неземное лицо,