Твардовский Александр Трифонович
«Страна Муравия (поэма и стихотворения)»

Разреши тебе заметить, Мой мальчишка дорогой, Был бы ты один на свете И вопрос тогда другой.

За глаза и губы эти Все простилось бы тебе. Был бы ты один на свете Равных не было б тебе.

Ну, а так-то много равных, Много, милый, есть таких. Хорошо еще, мой славный, Что и ты один из них.

Погляжу, какой ты милый, Замечательный какой. Нет, недаром полюбила, Потеряла я покой...

1937

* * *

А ты, что множество людей, С тобою росших, помнишь, Ты под ровесницей своей Грустишь, под липой темной.

Я знаю, старый человек, Ты волю дал обиде, Что прожил долгий, трудный век И ничего не видел.

Ты знал, что все края равны, Везде нужда и горе, И не прошел родной страны От моря и до моря.

Дождался дома сытых дней, Все так, одно обидно: Себя считал ты всех умней, Да просчитался, видно.

1937

МАТЕРИ

И первый шум листвы еще неполной, И след зеленый по росе зернистой, И одинокий стук валька на речке, И грустный запах молодого сена, И отголосок поздней бабьей песни, И просто небо, голубое небо Мне всякий раз тебя напоминают,

1937

ПЕРЕД ДОЖДЕМ

У дороги дуб зеленый Зашумел листвой каляной. Над землею истомленной Дождь собрался долгожданный.

Из-за моря поспешая, Грозным движима подпором, Туча темная, большая Поднималась точно в гору.

Добрый гром далеко где-то Прокатился краем неба. Потянуло полным летом, Свежим сеном, новым хлебом.

Наползая шире, шире, Туча землю затеняла. Капли первые большие Обронились где попало.

Стало тише и тревожней На земле похолоделой... Грузовик рванул порожний По дороге опустелой.

1937

КАК ДАНИЛА ПОМИРАЛ

Жил на свете дед Данила Сто годов да пять. Видит, сто шестой ударил, Время помирать.

Вволю хлеба, вволю сала, Сыт, обут, одет. Если б совесть позволяла, Жил бы двести лет.