| Мир поэзии | Поиск книг О проекте Размещение рекламы |
 |
Закани Убайд
день затмила тенью. Кот с мыши брал по зернышку, бывало, Теперь и по пяти ему все мало. С тех пор как стал котище правоверным Нас обложил налогом непомерным. Ну, просто невозможно жить на свете!" И царь промолвил: "Погодите, дети! Тирана ждет такое воздаянье, О коем в мире прогремит сказанье". И сбор он трубит. Триста тридцать тысяч!.. Из камня бы такое войско высечь! Сверкают копья. Всюду луки, стрелы, Все мыши и воинственны и смелы. Размахивает копьями пехота, Скорее в бой ей ринуться охота. Войска тянулись, плыли неустанно Из Решта, из Гиляна, Хорасана. И мышь одну избрали полководцем, Чтоб управляла сереньким народцем. Она сказала:"Мы должны отправить Гонца к коту, чтоб дело так представить: "Явись к подножью трона со слезами, Не то готовься воевать с мышами!" Посланец-мышь, спеша унять раздоры, Бежит в Кирман вести переговоры. Перед котом учтиво мышь склонилась: "От шаха я, кошачья ваша милость! Я принесла вам важное известье Мышиный царь вам объявляет честью: "Пади пред нашим троном со слезами, Не то готовься воевать с мышами!" Кот отвечал лукаво и туманно: "Ошибся шах, не двинусь из Кирмана". Однако сам собрал он втихомолку Кошачье войско. Глазки щуря в щелку, Шли, словно вал самума, урагана, Коты Кирмана, Йезда, Исфагана. Исход ужасный предрешен судьбою, Уже звучит приказ кошачий: "К бою!" Поток мышиный двинулся равниной, С нагорий кошки потекли лавиной. Войска сражались в вековой пустыне, Молва о храбрецах гремит поныне. В обеих ратях чуть не каждый воин Великого Рустама был достоин. Так много и мышей и кошек пало, Что их перо мое не сосчитало. Как лев, сражался кот в безумной схватке, Но жилы мышь подрезала лошадке, И выпал из седла седок хвостатый, Кошачье войско смущено утратой. "Аллах, аллах! - вопят, ликуя, мыши. Вяжи злодея! Взвейся, знамя, выше! Бей в барабан!" И в честь такой победы Целует мышку мышь. Забыты беды. Мышиный шах сел на спину слоновью, Он окружен почтеньем и любовью. А изверга-кота, связав ремнями, Опутали веревками, узлами. И молвил шах: "На виселицу зверя! Пусть повисит, не велика потеря". Едва царя мышей завидел пленный, Гнев заплескался в нем волною пенной. Как тигр в кустах перед прыжком, он сжался, Прыг, скок! - и плен веревочный порвался. Схватил мышей он, разъярен и грозен, И грохнул их, бедняжек, прямо оземь. Какое горе! Войско разбежалось, Шах еле спасся бегством (вспомнить жалость!). Погиб погонщик, слон, - потерь немало, Казны, престола и дворца не стало... Да будет сей рассказ тебе забавой, Убайду Закани - посмертной славой. |