Летов Егор
«Стихи»

поднял её, отряхнул и закопал поглубже в снег, чтоб потом

найти её весной, во время кладбищенского ледохода. И тут

я услышал позади шаги. Я ещё не прошёл и одной трети

пути, позади меня простиралась снежная пустыня, никого

даже не было на горизонте, когда я вошёл, как же он

оказался?!.. Шаги были быстрые, лёгкие, пружинистые

и торопливые. Он нагонял меня, а я шёл неторопясь, весь

в напряжении, боясь ускорить шаг, дабы не выдать…

не знаю что. А ведь, подумал я, это кладбище — идеальное

место для убийства, здесь убивают и не находят веками, это

— великая традиция наших дедов и отцов! Мы прошли уже

половину пути. Кладбище сузилось, и тут он замедлил шаги,

уже хрустящие в метре от моих ушей, и занял некую дис-

танцию за моей затёкшей спиной. Хоть бы это была женщи-

на, заблудившаяся среди могил. Она, наверное, боится

подойти ближе из-за своих женских неприличий, и в то же

время ей страшно тут одной. Она, видимо, боится красной

луны, встающей из-за горизонта, — так успокаивал я себя,

и тут он в ярости топнул ногой о гроб, наполовину пустой,

и это сразу же убедило меня в том, что он — это Он, а не

Она, ибо женщины никогда не топают ногами о гробы, тем

более наполненные лишь наполовину. Начинался лабиринт.

О да, думал я, — он не глуп, на открытой равнине он не стал

убивать, — он убьет меня там, в лабиринте, ибо ночь близ-

ка. И мне стало больно, и я вступил в лабиринт. Он был

узкий и