Бальмонт Константин
«Литургия красоты. Стихийные гимны»

                                               не в слова,

И панорама Неба, Мира в тех записях была жива.

То живопись была, слиянье зверей, людей, и птиц,

                                                   в одно.—

Зачем, Изида, возле Сфинкса, под Солнцем быть

                                              мне не дано!

Человечек современный, низкорослый, слабосильный,

Мелкий собственник, законник, лицемерный

                                        семьянин,

Весь трусливый, весь двуличный, косодушный,

                                     щепетильный,

Вся душа его, душонка — точно из морщин.

Вечно должен и не должен, то нельзя, а это можно,

Брак законный, спрос и купля, облик сонный,

                                     гроб сердец,

Можешь карты, можешь мысли передернуть — осторожно,

Явно грабить неразумно, но — стриги овец.

Монотонный, односложный, как напевы людоеда:—

Тот упорно две-три ноты тянет — тянет без конца,

Зверь несчастный существует от обеда до обеда,

Чтоб поесть, жену убьет он, умертвит отца.

Этот ту же песню тянет, только он ведь

                                    просвещенный,

Он оформит, он запишет, дверь запрет он на крючок.

Бледноумный, сыщик вольных, немочь сердца,

                                    евнух сонный,—

О, когда б ты, миллионный, вдруг исчезнуть мог!