Коневской Иван
«Из книги "Стихи и проза". Посмертное собрание сочинений »

Луна — укор, и суд, и увещанье,

Закатных судорог льдяная дочь.

Нас цепенит недвижное молчанье,

Нас леденит безвыходная ночь.

Но звезды кротко так вдали мерцают,

К нам в душу с лаской истовой глядят;

Хоть приговор луны не отрицают,

Зато любовь к безбрежности родят.

То — солнце — кубок животворной влаги,

То — сердце мира с кровью огневой:

Впускает в нас ток пенистой отваги

И властно рвет в круг жизни мировой.

И кровь в нас снова живчиком струится.

Для нас свет солнца, это — жало в плоть!

Мир лучезарных грез в душе роится…

Да, ты рожден нас нежить и колоть,

О мощный свет! — В своей нетленной дали,

В блаженстве стройном разметался ты;

В бездонных горизонтах увидали

Мы новый мир бодрящей теплоты.

Март — апрель 1896. Петроград

Пел на юге весь мир я окрестный,

Здесь я снова в себе буду рыться.

Безотрадный ты, край, бессловесный!

Никуда от тебя не укрыться!

Как в былые века Прозерпина

Свет могла созерцать лишь полгода,

Так болот горемычного сына

Лишь недолго ласкала природа.

Чую — вновь меня мгла поглощает,

Стих мой тоже стал вял и беззвучен,

Втихомолку и сердце скучает,

И уж