Мир поэзии Поиск книг    О проекте    Обратная связь    Размещение рекламы

Туманян Ованес
«Стенание»

Главная страница / Туманян Ованес «Стенание»
сказали, – не важно: кто прав, кто неправ,


Вы дрались не ножами, а только словами.


Ведь избили Чати; получай же ты штраф


И пускай восстановится мир между вами!


Как насытить помещичью жадность и спесь?


– Вам прощенье мое обойдется дороже!


– Больше нет ни гроша. Все, что собрано здесь,


Это наше последнее, – праведный боже!


Разве мы живоглота усовестим? Нет!..


Написал он, чтоб вызвать сочувствие в судьях:


«Дворянин я, дворяне отец мой и дед,


А пастух обложил меня матом при людях».


Вмиг приехал в село некий чин городской:


На фуражке – значок, бородища – лопатой,


Прямо к старосте: – Где, мол, такой и сякой,


Ваш пастух-бунтовщик, подстрекатель заклятый!


По приказу начальства явился Чати,


Стал, как столб – несуразный, огромный и дикий.


Он по-русски не знает ни слова почти,


Ни законов, – молчит, как джейран безъязыкий.


Опросили людей, подобрали статью,


По которой пастух подлежит наказанью


И Сибирью заплатит за дерзость свою,


Оскорбив дворянина бесстыдною бранью.


Трое старцев к помещику снова пошли,


Поминали обычаи в просьбе покорной,


Дали, сколько велел и, склонясь до земли,


Умоляли покончить с размолвкою вздорной.


– Брат, – сказали, – не злобствуй, побойся греха.


Вы дрались не ножами, а только словами,


Получай все, что хочешь, прости пастуха,


И пускай восстановится мир между вами.


– Знайте, люди, что кровь мне его не нужна.


Процедил он сквозь зубы. – Я совестлив тоже,


Я прощу, коль постелет жена чабана


В эту ночь господину начальнику ложе!


У кого еще капелька совести есть,


Разве скажет, как этот помещик бесчинный?


Но мужчина, хранящий семейную честь,


Не замедлит с ответом, достойным мужчины.


Три ружья на столбе здесь висели вчера…


Скольким людям судьба предназначила злая


Стать убийцами, ночью бежать со двора


И скрываться, в тюрьму угодить не желая!


Кто виновен? Сужу и никак не пойму:


Каждый год наши горести множит и множит,


И одно только ясно уму моему,


Что подобная жизнь продолжаться не может.


Этот – вольничать вправе, другой же – ни, ни!


Слова молвить не смей для своей обороны!


Я не смыслю, но ты, книгочей, объясни:


Что за бог предписал нам такие законы?


У простого и знатного – вера одна,


Что мужик, что помещик – армяне же оба!


Одинаково кровь у обоих красна.


Разве меньше сноровки в руках землероба?


Все дозволено знати, я ж должен молчать…


Эх, мой гость, не тревожь наболевшую рану,


Лучше мне на уста наложить бы печать,


А не то я гачахом, разбойником стану!..


Он затих. У костра мы сидели. Река


Клокотала в ущелье, в глубинах провала,


И дыхание ветра ночного слегка


Нас касалось и холодом нас обдавало.




Назад  

стр.5

  Вперед
Наши спонсоры:
Назад  

стр.5

  Вперед