Евтушенко Евгений
«Стихи»

Эти трофейные фильмы свергшиеся, как с небес, так же смотрели умильно дяденьки из СС.

Нас не освободили. Преподнесли урок. В этой войне победили ноги Марики Рокк. 1951 Евгений Евтушенко. Мое самое-самое. Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995.

ОЖИДАНИЕ В прохладу волн загнав стада коров мычащих, сгибает стебли трав жара в застывших чащах.

Прогретая гора дымится пылью склонов. Коробится кора у накаленных кленов.

Изнемогли поля, овраги истомились, и солнцу тополя уже сдались на милость.

Но все-таки тверды, сильны и горделивы чего-то ждут сады, и ждут чего-то нивы.

Пусть влага с высоты еще не стала литься, но ждут ее сады, и ею бредят листья.

Пускай повсюду зной, и день томится в зное, но все живет грозой, и дышит все грозою. 1951 Евгений Евтушенко. Мое самое-самое. Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995.

ВАГОН Стоял вагон, видавший виды, где шлаком выложен откос. До буферов травой обвитый, он до колена в насыпь врос. Он домом стал. В нем люди жили. Он долго был для них чужим. Потом привыкли. Печь сложили, чтоб в нем теплее было им. Потом - обойные разводы. Потом - герани на окне. Потом расставили комоды. Потом прикнопили к стене открытки с видами прибоев. Хотели сделать все, чтоб он в геранях их и в их обоях не вспоминал, что он - вагон. Но память к нам неумолима, и он не мог заснуть, когда в огнях, свистках и клочьях дыма летели

мимо

поезда. Дыханье и 1000 х его касалось. Совсем был рядом их маршрут. Они гудели, и казалось они с собой его берут. Но сколько он не тратил силы колес не мог поднять своих. Его земля за них схватила, и лебеда вцепилась в них. А были дни, когда сквозь чащи, сквозь ветер, песни и огни и он летел навстречу счастью, шатая голосом плетни.