Рембо Артюр
«Стихи»

Я, который называл себя магом или ангелом, освобожденным от всякой морали,-- я возвратился на землю, где надо искать себе дело, соприкасаться с шершавой реальностью. Просто кестьянин!

Может быть, я обманут? И милосердие -- сестра смерти?

В конце концов я буду просить прощенья за то, что питался ложью. И в путь.

Но ни одной дружелюбной руки! Откуда помощи ждать?

X X X

Да! Новый час, во всяком случае, очень суров.

Я могу сказать, что добился победы; скрежет зубовный, свист пламени, зачумленные вздохи -- все дальше, все тише. Меркнут нечистые воспоминания. Уходят прочь мои последние сожаления,-- зависть к нищим, к разбойникам, к приятелям смерти, ко всем недоразвитым душам.-- Вы прокляты, если б я отомстил...

Надо быть абсолютно во всем современным.

Никаких псалмов: завоеванного не отдавать. Ночь сурова! На моем лице дымится засохшая кровь, позади меня -- ничего, только этот чудовищный куст. Духовная битва так же свирепа, как сражения армий; но созерцание справедливости -удовольствие, доступное одному только богу.

Однако это канун. Пусть достанутся нам все импульсы силы и настоящая нежность. А на заре, вооруженные пылким терпеньем, мы войдем в города, сверкающие великолепьем.

К чему говорить о дружелюбной руке? Мое преимущество в том, что я могу насмехаться над старой лживой любовью и покрыть позором эти лгущие пары,-- ад женщин я видел! -- и мне будет дозволено обладать истиной, сокрытой в душе и теле.

Апрель-август 1873