Верхарн Эмиль
«Из цикла Вечера»

И город жизни тает позади

С неутоленной жаждою в груди.

Покорный неизвестной силе,

Влачится труп уснуть в вечеровой могиле,

Плывет туда, где волн огромных рев,

Где бездна беспредельная зияет

И без возврата поглощает

Всех мертвецов.

Из цикла "У дороги"

Часы (Перевод В.Брюсова)

Ночью, в молчании черном, где тени бесшумные

бродят,

Стук костыля, деревянной ноги.

Это по лестнице времени всходят и сходят

Часы, это их шаги!

Вокруг устарелых эмблем и наивных узоров

Цифр под стеклом утомительный ряд.

О, лУны угрюмых, пустых коридоров:

Часы и их взгляд!

Деревянный киоск роковых откровений,

Взвизги напилка, и стук молотков,

И младенческий лепет мгновений,

Часы и их зов!

Гроба, что повешены всюду на стены,

Склепы цепей и скелетов стальных,

Где кости стучат, возвещая там числа и смены...

Часы и весь ужас их!

Часы!

Неутомимы, бессонны,

Вы стучите ногами служанок в больших башмаках,

Вы скользите ногами больничных сиделок,

Напрасно вас молит мой голос смущенный,

Вы сдавили мой страх

Циркулем ваших безжалостных стрелок.

Декабрь (Перевод Ф.Мендельсона)

Под бледным небом по полям туман ползет,

Земля от холода вся в трещинах глубоких,

На рыжих склонах инея налет,

И над безмолвием трещат, кричат сороки.

Как стая гарпий злобных и жестоких,

Кусты сражаются, и ветер листья рвет,

Тряпье осеннее, и там, в полях далеких,

Как будто кто по наковальне бьет.

Зима унылая! Твой холод беспрестанно

Сжимает душу мне своей рукой титана,

И тот же звон глухой плывет издалека,

Тоскливый звон из церковки соседней

Твердит, что там собрали в путь последний

И в землю опускают бедняка.

Притча (Перевод Ф.Мендельсона)

Над золотом глади озерной,

Где белые лилии спят,

Усталые цапли скользят,

В воде отражаются черной.

Их крыльев широк размах,

Медлительны их движенья;

Плывут они в небесах,

Гребут в воде отраженья.

Но рыбак туповатый и важный

На них расставляет сети,

Не видя, что птицы эти

Гребует в высоте отважно,

Что в мокрые