Вулах Константин
«Еврейская тетрадь (сборник стихов)»

Опомнись, брат мой, и послушай,

Ответь, зачем опять, как встарь,

Свои мятущиеся души

Мы на чужой кладем алтарь.

Зачем, забыв происхожденье

И шутовской надев колпак,

Умов сомненья и боренья

Мы уступаем за пятак?

Что в этом, жажда ли признанья,

Иль честолюбия обман,

А может, глупое желанье

Забыть свой путь, что Богом дан.

Ну что нам достиженья эти,

Богатств неправедный маршрут,

Коль все богатства в целом свете

Нам избавленья не дают.

Все не дождаться нам прощенья

Уж много сотен лет подряд.

И ненависть, и восхищенье

Едино нам принадлежат.

Едины казни и награды,

И уважение, и страх,

А мы обманываться рады,

Служа при чуждых алтарях.

Русский дух

Ну кто же этого не знает,

Таков неписанный закон:

Сто грамм в еврея попадает,

И русским делается он.

Совсем немного и недолго,

Всего одних сто грамм, и вот

Уже поет еврей про Волгу,

Про степь широкую поет.

Бог упаси, он не напился,

А просто воодушевлен.

"Вот кто-то с горочки спустился",

И этот кто-то таки он.

Хлебнув народного веселья

В положенный урочный час,

В патриотическом похмелье

Еврей пьет утром хлебный квас.

В том квасе дух животворящий,

Квасного духа нет бодрей...

И все ж какао пьет он чаще.

Еврей, он все-таки еврей.

***

На разных мы общались языках:

На арамейском, греческом и русском,

Испанском и немецком, и французском...

Красноречивы были мы в речах.

Все эти языки чужих племен

Мы чувствовали, знали, понимали,

Мы мысли им и страсти доверяли,

Восторг и гнев, и скорбь, и смех, и стон.

С их помощью плоды своих трудов

Мы открывали городу и миру

И поклонялись чуждому кумиру,

Забыв язык и дедов, и отцов.

А что же получали мы взамен,

Повсюду руша стены и преграды,

Но не дождавшись славы и награды,

Средь новых вновь оказываясь стен?

Средь тех же неприступных стен глухих,

В духовном гетто злого неприятья...

Мир и не думал открывать объятья