Эренбург Илья
«Стихи»

Может, в эти дни надо только молиться,

Только плакать тихо…

Но, Господи, что не простится

Любившим?

Декабрь 1917, Москва

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Есть время камни собирать,

И время есть, чтоб их кидать.

Я изучил все времена,

Я говорил: «на то война»,

Я камни на себе таскал,

Я их от сердца отрывал,

И стали дни еще темней

От всех раскиданных камней.

Зачем же ты киваешь мне

Над той воронкой в стороне,

Не резонер и не пророк,

Простой дурашливый цветок?

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Белеют мазанки. Хотели сжечь их,

Но не успели. Вечер. Дети. Смех.

Был бой за хутор, и один разведчик

Остался на снегу. Вдали от всех Он как бы спит. Не бьется больше сердце.

Он долго шел – он к тем огням спешил.

И если не дано уйти от смерти,

Он, умирая, смерть опередил.

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Остановка. Несколько примет.

Расписанье некоторых линий.

Так одно из этих легких лет

Будет слишком легким на помине.

Где же сказано – в какой графе,

На каком из верстовых зарубка,

Что такой-то сиживал в кафе

И дымил недодымившей трубкой?

Ты ж не станешь клевера сушить,

Чиркать ногтем по полям романа.

Это – две минуты, и в глуши

Никому не нужный полустанок.

Даже грохот катастроф забудь:

Это – задыханья, и бураны,

И открытый стрелочником путь

Слишком поздно или слишком рано.

Вот мое звериное тепло,

Я почти что от него свободен.

Ты мне руку положи на лоб,

Чтоб проверить, как оно уходит.

Есть в тебе льняная чистота,

И тому, кому не нужно хлеба,Три аршина грубого холста На его последнюю потребу.

Примечания Обращено к Л.М.Козинцевой-Эренбург (1899-1970), художнице, в 1919 г. ставшей женой поэта.

Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Смердишь, распухла с голоду, сочатся кровь и гной из ран отверстых.

Вопя и корчась, к матери-земле припала ты.

Россия, твой родильный бред они сочли за смертный, Гнушаются тобой, разумны, сыты и чисты.

Бесплодно чрево их, пустые груди