Хуршилова Мадина
«Стихотворения»

Вьюга поет – я пою вместе с вьюгой,

Быть я могу самой верной подругой,

Ласковой, словно сестра или дочь,

Только друзья мои – ветер и ночь.

Кто-то идет сквозь стремительный снег,

С вьюгой один на один человек,

Кто-то такой же, как я, одинокий,

И для него я не буду жестокой,

Стоит лишь мне прикоснуться рукой -

Сгинут печали, настанет покой.

Голос мой нежен и мягок мой взгляд,

Ночью метельной ты разве не рад

Встретить мечту свою – девушку в белом?

Он улыбнулся так странно, несмело…

В снежную эту шагнув круговерть,

Ласково-ласково вымолвил “смерть”

Снова иду, как и прежде, одна,

Тайна и Вечность – мои имена.

Темное окно. В окне луна.

И сегодня я опять одна.

Это ангел твой покой хранит

И со мной встречаться не велит.

Говорит, душа моя черна,

Ведьма я, любовь моя грешна.

Только черных месс я не служу,

Колдовских узлов я не вяжу.

Зелий приворотных не варю,

Богохульных слов не говорю,

Ни к чему мне вовсе ворожба,

Сбудется ли, нет – решит судьба.

Жду тебя, не закрываю дверь,

Милый мой, ты ангелу не верь,

А не пустит он тебя ко мне -

Все-то расскажу я Сатане.

Сомненья – прочь, законы – прочь,

К окну приникла тихо ночь,

И сумрак гуще стал в углу,

И круг начерчен на полу.

Багряный отблеск на клинке,

И книга древняя в руке,

И гипнотически красив

Замедленный речитатив,

А от кадильницы дымок

Туманит низкий потолок.

Но наконец в дыму возник

Таинственный бескровный лик,

Потом – крылатый силуэт,

Холодным пламенем одет,

За ним – другие… Крыльев шум,

Чужая речь, смятенье дум…

И все возможно стало вдруг,

Пока горит волшебный круг.

Но я спрошу лишь об одном:

Вы все, что мне казались сном,

Созданья мрака и огня,

Зачем вы вызвали меня?

В окне высоком – Арктур зловещий,

Как воры в ночи, притаились дома.

Зачем же пытки, зачем же клещи,

Ведь я расскажу обо всем сама.

Да, это правда, я знаю тайны

Седых заклинаний из древних книг,

И мне понятны и неслучайны

И голос метели, и птичий крик.

Да, я ночами варила зелье,

Когда хотела к себе привлечь,

Полет я помню и то веселье,

Огонь сумасшедших полночных встреч.

Да,