Чичибабин Борис
«Стихотворения»

Узнал, сердечный, каковы плоды, что муза пожинала. Еще лады, что без журнала. Другой уйдет без головы.

Ты слег, о чуде не моля, за все свершенное в ответе... О, есть ли где-нибудь на свете Россия - родина моя?

И если жив еще народ, то почему его не слышно и почему во лжи облыжной молчит, дерьма набравши в рот?

Ведь одного его любя, превыше всяких мер и правил, ты в рифмы Теркина оправил, как сердце вынул из себя.

И в зимний пасмурный денек, устав от жизни многотрудной, лежишь на тризне малолюдной, как жил при жизни одинок.

Бесстыдство смотрит с торжеством. Земля твой прах сыновний примет, а там Маршак тебя обнимет, Голубчик,- скажет,- с Рождеством!..

До кома в горле жаль того нам, кто был эпохи эталоном и вот, унижен, слеп и наг, лежал в гробу при орденах,

но с голодом неутоленным,на отпеванье потаенном, куда пускали по талонам на воровских похоронах.

1971

ЗАЩИТА ПОЭТА

И средь детей ничтожных мира,

Быть может, всех ничтожней он.

А. С. Пушкин

С детских лет избегающий драк, чтящий свет от лампад одиноких, я - поэт. Мое имя - дурак. И бездельник, по мнению многих.

Тяжек труд мне и сладостен грех, век мой в скорби и праздности прожит, но, чтоб я был ничтожнее всех, в том и гений быть правым не может.

И хоть я из тех самых зануд, но, за что-то святое жалея, есть мне чудо, что Лилей зовут, с кем спасеннее всех на земле я.

Я - поэт, и мой воздух - тоска, можно ль выжить, о ней не поведав? Пустомель - что у моря песка, но как мало у мира поэтов.

Пусть не мед - языками молоть, на пегасиках ловких проискав под казенной уздой, но Господь возвещает устами пророков.

И, томим суетою сует и как Бога зовя вдохновенье, я клянусь, что не может поэт