Автор неизвестен
«Из персидско-таджикской поэзии»

Пусть не светит мне серп молодой луны. Дом мой полон яркой луны - от тебя.

Так ты мечешь аркан, что хотели бы все Перенять бросок роковой - от тебя.

Кто увидел тебя, не укроется тот Ни щитом, ни стеной крепостной - от тебя.

Роза хвасталась: я, мол, одежда ее. Но ведь амбровый дух иной - от тебя.

И должна разорваться одежда твоя, Чтоб упасть, отделиться кабой - от тебя.

Говоришь ты: "Что хочет Джами от меня?" Я хочу лишь тебя самой - от тебя.

x x x

Что видел в мире этот шейх, укрывшись в своем дому, Отрекшийся от нужд людских, себе лишь нужный самому?

Он сам живую с миром связь, как пуповину, перегрыз, И словно шелковичный червь, ушел в свой кокон - чужд всему.

Звчем, живой среди живых, бежит он от людских тревог? От всех избавясь, от себя куда уйти? В какую тьму?

Он в зрелости, исполнен сил, достойных дел не совершил, Ты, как неверному, ему не доверяйся потому...

Ведь он верблюжьих бубенцов не слышал средь степных песков, Ты, внемля проповедь его, не верь и слову одному.

Влюбленный в ложный блеск, он груду раковин купил, Бесценный жемчуг свой за них отдав неведомо кому.

Джами, не спрашивай его о чаше истинной любви, Из чаши той не довелось и полглотка отпить ему.

x x x

Вот из глаз твоих две слезинки заблестели на розах щек, Будто брызги дождя упали на тюльпановый лепесток.

Если ты слезу уронила, что же мне сказать о себе, Если слезы текут безмолвно по щекам моим, как поток.

У тебя действительно слезы, а не только отблеск моих, Что в глазах твоих я когда-то, словно в зеркале, видеть мог.

Всюду, где на тропинку сада упала твоя слеза, То живая роза раскрылась, то нарцисса влажный цветок.

Словно