Баратынский Евгений
«Стихи (3)»

Свет не узнал ее судьбины.

Князь, без особого труда,

Свой жребий вышней воле предал.

Поэт, который завсегда

По четвергам у них обедал,

Никак, с желудочной тоски

Скропал на смерть ее стишки.

Обильна слухами столица;

Молва какая-то была,

Что их законная страница

В журнале дамском приняла.

1825-1828

ЦЫГАНКА

Глава 1

- Прощай, Елецкой: ты невесел,

И рассветает уж давно;

Пошло мне впрок твое вино:

Ух! я встаю насилу с кресел!

Не правда ль, братцы, по домам?

- Нет! пусть попляшет прежде нам

Его цыганка. Ангел Сара,

Ну что? потешить нас нельзя ль?

Ступай, я сяду за рояль.

- Могу сказать, вас будет пара:

Ты охмелен, и в сон она

Уже давно погружена.

Прощайте, господа!..

Гуляки

Встают, шатаясь на ногах;

Берут на стульях, на столах

Свои разбросанные фраки,

Свои мундиры, сюртуки;

Но, доброй воле вопреки,

Неспоры сборы. Шляпу на лоб

Надвинув, держит пред собой

Стакан недопитый иной

И рассуждает: "Надлежало б..."

Умом и телом недвижим,

Он долго простоит над ним.

Другой пред зеркалом на шею

Свой галстук вяжет, но рука

Его тяжка и неловка:

Все как-то врозь идут под нею

Концы проклятого платка.

К свече приставя трубку задом,

Ждет третий пасмурный чудак,

Когда закурится табак.

Лихие шутки сыплют градом.

Но полно: вон валит кабак.

- Прощай, Елецкой, до свиданья!

- Прощайте, братцы, добрый путь!

И, сокращая провожанья,

Дверь поспешает он замкнуть.

Один оставшися, Елецкой

Брюзгливым оком обозрел

Покой, где праздник молодецкой

Порой недавнею гремел.

Он чувство возбуждал двойное:

Великолепье отжилое,

Штоф полинялый на стенах;

Меж окон зеркала большие,

Но все и в пятнах и в лучах;

В пыли завесы дорогие,

Давно не чищенный паркет;

К тому же буйного разгулья

Всегдашний безобразный след:

Тут опрокинутые стулья,

Везде табачная зола,

Стаканы середи стола

С остатками задорной влаги;

Тарелки жирные кругом;

И вот, на выпуске печном,

Строй догоревших до бумаги

И в блеске утренних лучей