Кулибин Борис Иванович
«Тюремный вальс (стихи)»

Даже если жизни всей не хватит.

Он пел, и я поймал себя на странном ощущении. Ну разве мало мы сегодня слышим песен, сделанных под блатную лирику? Включи приемник, поймай "радио Шансон" и слушай хоть целый день, на любой вкус. Хочешь - о развеселой судьбе налетчиков, хочешь - о красивой тюремной жизни.

Но все это стилизация. Авторы текстов песен, передаваемых по радио, умело использовали услышанный когда-то блатной жаргон, пытались передать настроение, заимствованное из таких же лубочно-уркаганных баллад.

А песни, которые мы услышали в тот день, были не просто написаны, но и прожиты их автором.

В "Триллер-клубе" на Пушечной выступал Борис Кулябин.

Когда я представил его, он, прежде чем начать петь, сказал:

- Вообще-то я бывший вор. И много лет жил по блатному закону. Поэтому не обессудьте, песни мои о прошлой жизни. Новые еще сочинить не успел.

Сказал, усмехнулся, положил гитару на колено и начал петь.

С Борей Кулябиным меня познакомил мой друг, кинорежиссер Леонид Марягин.

- Хочу показать тебе одного парня. По твоей теме.

- Сыщик?

- Да нет, - Леня сделал таинственное лицо, - вор-рецидивист.

- Московский?

- Самый что ни на есть.

- Кто такой?

- Борис Кулябин.

Фамилия мне ничего не говорила.

- Кликуха у него есть?

- А как же. Клещ.

Кликуху эту я, конечно, знал. Друзья-сыщики рассказывали мне о лихом квартирном воре. Удачливом и наглом.

"Зловредный вор, - говорил о нем мой друг Женя Прохоров. - Его дважды короновать в законники собирались, но он отказывался".

- Леня, а у тебя с ним какие дела?

- Он мой консультант по фильмам, - засмеялся Марягин. Леня написал сценарий и готовился снимать фильм "Сто первый километр". Для тех, кто знает, само название определяет содержание фильма. Но все же поясню. За сто первым километром от столицы, в "зону сотку", как такие места называли уркаганы, отправляли жить рецидивистов, которых не прописывали