Лукницкий Павел Николаевич
«Стихотворения»

Дача, 8 августа 1966

* *

*

А если двадцать первого, в четверг,

Комета врежется в корону Солнца,

Все газы льдистые - вольфрам и стронций

И кадмий и уран, - как фейерверк,

Вдруг взрывом вырвутся из той короны

В простор Вселенной,

В лучистый вихрь вобрав триллионы ионов,

Поток частиц ионизированных, вдруг,

Домчится и до нас мгновенно,

Планету нашу заключит в свой круг,

Все атомы в пути освобождая,

- Чем нам грозит реакция цепная?...

А, пустяки! Нет, никакой не бог,

Мы - род людской - в ничтожестве своем,

Переступили логики порог,

И сами этот миг подготовляя,

Копили бомбы атомные...

Днем,

В четверг, окончится история Земная!...

Мичуринец, ночь на 17 октября 1965

ЛЕДОХОД

Небо вздувается гневной пучиной,

Темной, как в половодье река,

Словно большие, кровавые льдины,

Пенясь, на запад плывут облака.

Только прислушайся: гребнями плещут

Волны, к невидным кренясь берегам,

Льдины столкнулись, и шелест зловещий

Сухо проходит по ломким краям.

Солнце погасло в молочном тумане,

Черные с белыми - снег и вода,

Пятна сливаются, и не устанет

Омуты рыть ледяная гряда.

Ночь набегает, как черное пламя,

Слух напрягается. Воды звенят.

И с ледоходными облаками

Скрылась зима, и, змеясь чешуями,

Между очищенными берегами,

Звезды, как рыбы, глубины сверлят.

Волхов

Н А У Л И Ц Е

Лапландской варежкой витрина

Взяла меня за сердце вдруг,

И вдруг исчезли гул и стук,

Прохожие и магазины,

И я вступил в полярный круг

По мягкой белизне равнины.

И лыжный след о легком плене

Струной натянутой поет,

Хрустят копытцами олени,

Пугливо прыгая на лед,

От рук моих косые тени

Ложатся далеко вперед.

И я бегу, весну вдыхая,

И наконец беспечно рад

Безлюдью, холоду и маю

И розовым лучам...

"Назад!..."

Под грубый окрик, грязью смят,

Отскакиваю от трамвая.

ГОЛУБОЙ МЕЧЕТИ

I

Построена не в апельсинной роще,

Не у ручья меж потемневших скал,

И не был смугл нетерпеливый