Мильтон Джон
«Комос»

В лесной глуши кощунственно творя.

Увы, ему заклятия известны,

При помощи которых завлекает

Он путников беспечных в западню.

Сегодня на закате я в загон

Привел овец, поужинавших сочной

Росистою травой, и отдохнуть

Сел на скамью дерновую под сводом

Из яркой жимолости и плюща.

В приятные раздумья погруженный,

Беседой со своею сельской музой

Увлекся я, но не сложил двух строк,

Как рев всегдашний долетел из чащи

И адским шумом огласил округу.

Прислушивался я, покуда разом

Не наступила тишина и вновь

Не тронулись испуганные кони,

Которые закрытые носилки,

Где дремлет Сон, влекут в полночной тьме.

Внезапно звук торжественный и нежный

Разнесся в воздухе, как аромат,

Столь сладостный, что и само Безмолвье

От собственной природы отреклось бы,

Лишь бы упиться им. Внимал я жадно:

Казалось мне, что может от него

В груди и у костлявой хищной Смерти

Душа проснуться. Тут узнал я голос.

Принадлежал он госпоже моей,

Сестре прекрасной вашей. В изумленье,

С тревогою и страхом я подумал:

"Как сладко ты, о соловей злосчастный,

Над гибельной ловушкою поешь!"

И побежал по тропам и полянам,

Исхоженным в дневное время мною,

Но как ни торопился, а туда,

Куда мой слух повел меня, примчался

Не раньше, чем колдун переодетый

(Его узнал я все же!) встретил леди,

И начала расспрашивать бедняжка,

За поселянина приняв злодея,

О двух каких-то юношах его.

Смекнув, что там нельзя мне оставаться

И что в виду имела леди братьев,

Я убежал и разыскал вас тут.

Вот все, что мне известно.

Младший брат

Ночь и мрак,

Вы с адом в тройственный союз вступили,

Чтоб деву беззащитную сгубить!

И ты еще спокойствие пытался

Внушить мне, брат!

Старший брат

Да, сохраняй его.

Я и теперь от слов своих недавних

Не отрекусь. Ни волшебство, ни козни,

Ни случая могущество слепое

Ничто меня разубедить не властно

В том, что несокрушима добродетель,

Даже когда застигнута