Твардовский Александр Трифонович
«Как был написан Василий Теркин (ответ читателям)»

На войне, в быту суровом,

В трудной жизни боевой,

На снегу, под зябким кровом

Лучше нет простой, здоровой,

Прочной пищи фронтовой.

И любой вояка старый

Скажет попросту о ней:

Лишь была б она с наваром

Да была бы с пылу, с жару

Подобрей, погорячей.

Чтоб она тебя согрела,

Одарила, в кровь пошла,

Чтоб душа твоя и тело

Поднялися вместе смело

На хорошие дела.

Чтоб идти вперед, в атаку,

Силу чувствуя в плечах,

Бодрость чувствуя. Однако

Дело тут не только в щах...

Жить без пищи можно сутки,

Можно больше, но порой

На войне одной минутки

Не прожить без прибаутки.

Шутки самой немудрой...

Перед весной 1942 года я приехал в Москву и, заглянув в свои тетрадки, вдруг решил оживить "Василия Теркина". Сразу было написано вступление о воде, еде, шутке и правде. Быстро дописались главы "На привале", "Переправа", "Теркин ранен", "О награде", лежавшие в черновых набросках. "Гармонь" осталась в основном в том же виде, как была в свое время напечатана. Совсем новой главой, написанной на основе впечатлений лета 1941 года на Юго-Западном фронте, была глава "Перед боем".

Перемещение героя из обстановки финской кампании в обстановку фронта Великой Отечественной войны сообщило ему совсем иное, чем в первоначальном замысле, значение. И это не было механическим решением задачи. Мне уже приходилось говорить в печати о том, что собственно военные впечатления, батальный фон войны 1941-1945 годов для меня во многом были предварены работой на фронте в Финляндии. Но дело в том, что глубина всенародно-исторического бедствия и всенародно-исторического подвига в Отечественной войне с первого дня отличила ее от каких бы то ни было иных войн и тем более военных кампаний.

Я недолго томился сомнениями и опасениями относительно неопределенности жанра, отсутствия первоначального плана, обнимающего все произведение наперед,