Крылов Иван Андреевич
«Басни»

В котором двум усесться можно.

Однако ж мост-ат наш каков,

Что Лгун не сделает на нем пяти шагов,

Как тотчас в воду!

Хоть римский твой и чуден огурец…» –

«Послушай-ка, – тут перервал мой Лжец, –

Чем на мост нам идти, поищем лучше броду».

Беда, коль пироги начнет печи сапожник,

А сапоги тачать пирожник:

И дело не пойдет на лад,

Да и примечено стократ,

Что кто за ремесло чужое браться любит,

Тот завсегда других упрямей и вздорней;

Он лучше дело все погубит

И рад скорей

Посмешищем стать света,

Чем у честных и знающих людей

Спросить иль выслушать разумного совета.

Зубастой Щуке в мысль пришло

За кошачье приняться ремесло.

Не знаю: завистью ее лукавый мучил

Иль, может быть, ей рыбный стол наскучил?

Но только вздумала Кота она просить,

Чтоб взял ее с собой он на охоту

Мышей в амбаре половить.

«Да полно, знаешь ли ты эту, свет, работу? –

Стал Щуке Васька говорить. –

Смотри, кума, чтобы не осрамиться:

Недаром говорится,

Что дело мастера боится». –

«И, полно, куманек! Вот невидаль: мышей!

Мы лавливали и ершей». –

«Так в добрый час, пойдем!» Пошли, засели.

Натешился, наелся Кот,

И кумушку проведать он идет:

А Щука, чуть жива, лежит, разинув рот,

И крысы хвост у ней отъели.

Тут, видя, что куме совсем не в силу труд,

Кум замертво стащил ее обратно в пруд.

И дельно! Это, Щука,

Тебе наука:

Вперед умнее быть

И за мышами не ходить.

Когда у нас беда над головой,

То рады мы тому молиться,

Кто вздумает за нас вступиться;

Но только с плеч беда долой,

То избавителю от нас же часто худо;

Все взапуски его ценят [11];

И если он у нас не виноват,

Так это чудо!

Старик Крестьянин с Батраком

Шел, под вечер леском

Домой, в деревню, с сенокосу,

И повстречали вдруг медведя носом к носу.

Крестьянин ахнуть не успел,

Как на него медведь насел.

Подмял Крестьянина, ворочает, ломает

И, где б его почать, лишь место выбирает;

Конец приходит старику.

«Степанушка родной, не выдай, милый!» –

Из-под медведя он взмолился Батраку,

Вот новый Геркулес [12], со всей собравшись силой,

Что только было в нем,

Отнес полчерепа медведю топором

И брюхо проколол ему железной вилой.

Медведь взревел и