Горалик Линор
«Подсекай, Петруша»

Больше никто ничего не знает –

ни что за беда,

ни кто за ней там присматривает, подтирает,

ни, положим, нужны ли лекарства, большие подгузники, может, видеоплеер.

Даже не знаем, она болеет –

или просто легла и лежит, так ей нравится.

Кое-что было у нас с Наташей,

почти у всех, потому что Наташа была красавица:

не захочешь — а тронешь.

Почему-то всех нас бросила,

умерла из Москвы в Воронеж.

Обязательно

Мы поженимся на тебе, как положено близнецам.

Сделаем в тебе девочку,

будем кормить тебя солёными огурцами,

удерживать с двух сторон за колени,

пока она будет тужиться

из тебя наружу.

Всё, что нам нужно, –

это её душа,

её душа.

Все её восемнадцать пальчиков, шесть языков, одиннадцать полушарий.

Нелюбимая,

даже когда бы мы сами её рожали,

она бы и вполовину не стала так хороша.

Только давай по-честному: что прибрал к себе — то Твоё,

а не делать из этого вторсырьё.

В крайнем случае — чтобы сразу двадцать.

Потому что лучше ад, чем заново пробираться

через это всё:

уносящее варежку чёртово колесо;

мальчик Вова, знающий абсолютно всё;

мама, которой нет до пяти часов;

и как кто-то умер, а вам с сестрой не показывают,

и как кусаешься, а они оттаскивают,

обнимают, успокаивают.

Нет уж, прибрал — клади