Горалик Линор
«Подсекай, Петруша»

КАКОГО ХУЯ, ГОСПОДИ, — ЗА ЧТО?!

Я не успел — я инвалид по зренью, –

я не успел, — они меня в апреле,

когда уже исход и всё понятно,

когда таких, как я, — едва одетых,

полуслепых, хромых или безусых, –

от киндер, кирхе, запаха из кюхен, –

в зелёный их апрельский красный лес,

где я от крови ничего не видел,

и красный зверь, и горло, сердце, горло –

а я ни разу даже не пальнул,

я не успел –

какого хуя, Боже?!

ТАК ДАЙ МНЕ, ДАЙ МНЕ, ДАЙ МНЕ ЧТО-НИБУДЬ!!!

И тут лиса упала и лежит.

Плывёт, плывёт, — как хвостиком махнёт,

как выпрыгнет, — пойдут клочки по двум столицам.

Придут и к нам и спросят, что с кого.

А мы ответим: "Господи помилуй,

Да разве ж мы за этим восставали?

Да тут трубили — вот мы и того.

А то б и щас лежали, как сложили".

С утра блесна сверкнула из-за туч

над Питером, и над Москвой сверкнула.

И белые по небу поплавки,

и час заутренней, и хочется мне кушать…

Смотри, смотри, оно плывёт сюда!

Тяни, Андрюша, подсекай, Петруша!

Как в норе лежали они с волчком, –

зайчик на боку, а волчок ничком, –

а над небом звёздочка восходила.

Зайчик гладил волчка, говорил: "Пора",