Мир поэзии Поиск книг    О проекте    Обратная связь    Размещение рекламы

Губерман Игорь
«Давно пора»

Главная страница / Губерман Игорь «Давно пора»
бабах наших
Мы обязаны себе.




Не судьбы грядущей тучи,
Не трясина будней низких,
Нас всего сильнее мучит
Недалекость самых близких.




В небесах заключается брак,
А потом выявляет разлука,
Что мужик – скандалист и дурак,
А жена – истеричка и сука.




Я долго жил, как холостяк
И быт мой был изрядно пуст,
Хотя имел один пустяк:
Свободы запах, цвет и вкус.




Семья – надежнейшее благо,
Ладья в житейское ненастье,
И с ней сравнима только влага,
С которой легче это счастье.




Не брани меня, подруга,
Отвлекись от суеты,
Все и так едят друг друга,
А меня еще и ты.




Чтобы не дать угаснуть роду,
Нам Богом послана жена,
А в баб чужих по ложке меду
Вливает хитрый сатана.




Детьми к семье пригвождены,
Мы бережем покой супруги;
Ничто не стоит слез жены,
Кроме объятия подруги.




Мое счастливое лицо
Не разболтает ничего;
На пальце я ношу кольцо,
А шеей чувствую его.




Тому, что в семействе трещина,
Часто одна причина:
В жене пробудилась женщина,
В муже заснул мужчина.




Завел семью. Родились дети,
Скитаюсь в поисках монет.
Без женщин жить нельзя на свете,
А с ними – вовсе жизни нет.




Если день осенний и ветреный
Муж уходит, шаркая бодро,
Треугольник зовут равнобедренным,
Невзирая на разные бедра.




Я забыл подружек стаю
Бросил спорт и онанизм,
Я теперь в семью врастаю,
Как кулак в социализм.




Был холост – снились одалиски,
Вакханки, шлюхи, гейши, киски;
Теперь со мной живет жена,
А ночью снится тишина.




Цепям семьи во искупление
Бог даровал совокупление;
А холостые, скинув блузки,
Имеют льготу без нагрузки.




Я по любви попал впросак,
Надев семейные подтяжки,
Но вжился в тягу, как рысак,
Всю жизнь бегущий из упряжки.




Удачливый и смелый нарушитель
Законности, традиций, тишины,
Судьбы своей решительный вершитель,
Мучительно боюсь я слез жены.




Бьет полночь. Мы давно уже вдвоем.
Спит женщина, луною освещаясь.
Спит женщина. В ней семя спит моё,
Уже, быть может, в сына превращаясь.




Еще в нас многое звериным
Осталось в каждом, но великая
Жестокость именно к любимым
Лишь человека данность дикая.




Господь жесток. Зеленых неучей,
Нас обращает в желтых он,
А стайку нежных тонких девочек
В толпу сварливых, грузных жен.




Я волоку телегу с бытом
Без напряженья и нытья,
Воспринимая быт омытым
Глубинным светом бытия.




Когда в семейных шумных сварах
Жена бывает неправа,
Об этом позже в мемуарах
Скорбит прозревшая вдова.




Жена довольно многое должна
Уметь, ничуть не меньше понимая;
Прекрасна молчаливая жена,
Хоть,
Назад  

стр.12

  Вперед
Наши спонсоры:
Назад  

стр.12

  Вперед