Маяковский Владимир Владимирович
«Стихотворения (1912-1917)»

                    ломали в горе хрупкие пальчики.

                    И вот сквозь строй их, смокших в один

                    сплошной изрыдавшийся Гаршин,

                 40 вышел ужас - вперед пойти -

                    весь в похоронном марше.

                    Размокло лицо, стало - кашица,

                    смятая морщинками на выхмуренном лбу,

                    а если кто смеется - кажется,

                    что ему разодрали губу.

                    [1915]

                    Май ли уже расцвел над городом,

                    плачет ли, как побитый, хмуренький декабрик, -

                    весь год эта пухлая морда

                    маячит в дымах фабрик.

                    Брюшком обвисшим и гаденьким

                    лежит на воздушном откосе,

                    и пухлые губы бантиком

                    сложены в 88.

                    Внизу суетятся рабочие,

                 10 нищий у тумбы виден,

                    а у этого брюхо и все прочее -

                    лежит себе сыт, как Сытин.

                    Вкусной слюны разлились волны,

                    во рту громадном плещутся, как в бухте,

                    А полный! Боже, до чего он полный!

                    Сравнить если с ним, то худ и Апухтин.

                    Кони ли, цокая, по асфальту мчатся,

                    шарканье пешеходов ли подвернется под взгляд ему,

                    а ему все кажется: "Цаца! Цаца!" -

                 20 кричат ему, и все ему нравится, проклятому.

                    Растет улыбка, жирна и нагла,

                    рот до ушей разросся,

                    будто у него на роже спектакль-гала

                    затеяла труппа