Мандельштам Осип
«Стихи 1930 — 1937 »

На фанере не сочтешь.

— Анна, Россошь и Гремячье, —

Я твержу их имена,

Белизна снегов гагачья

Из вагонного окна.

Я кружил в полях совхозных —

Полон воздуха был рот,

Солнц подсолнечника грозных

Прямо в очи оборот.

Въехал ночью в рукавичный,

Снегом пышущий Тамбов,

Видел Цны — реки обычной —

Белый- белый бел покров.

Трудодень страны знакомой

Я запомню навсегда,

Воробьевского райкома

Не забуду никогда.

Где я? Что со мной дурного?

Степь беззимняя гола.

Это мачеха Кольцова,

Шутишь: родина щегла!

Только города немого

В гололедицу обзор,

Только чайника ночного

Сам с собою разговор…

В гуще воздуха степного

Перекличка поездов

Да украинская мова

Их растянутых гудков.

Декабрь 1936. Воронеж

«Шло цепочкой в темноводье…» [Вариант]

Шло цепочкой в темноводье

Протяженных гроз ведро

Из дворянского угодья

В океанское ядро…

Шло, само себя колыша,

Осторожно, грозно шло.

Смотришь: небо стало выше —

Новоселье, дом и крыша

И на улице светло!

26 декабря 1936. Воронеж

Вехи дальнего обоза

Сквозь стекло особняка.

От тепла и от мороза

Близкой кажется река.

И какой там лес — еловый?

Не еловый, а лиловый,

И какая там береза,

Не скажу наверняка —

Лишь чернил воздушных проза

Неразборчива, легка.