Туманян Ованес
«Ануш»

Ах, Ануш, Ануш! сердца нет в тебе!» -

Юноша пастух,

Пал на грудь Ануш, застонал в мольбе

Замолчал, потух.

«Ануш! Эй, Ануш! – скорее иди!» -

Старуха нани вздыхает, кричит.

«Иду я, нани! Иду! Подожди!» -

Ответ в глубине ущелья звенит.

Рассыпались косы у ней по спине,

И пряди упали на щеки в огне,

И вышла из пропасти, сквозь облака,

Как лань, убегающая от стрелка,

Кувшин на плече притащила пустой

И нет на плече у ней для кувшина

Подстилки. В ущелье осталась она.

Эх, горе – беспечность души молодой.

«Нани, испугалась я!» – дочь говорит.

И хочет всплакнуть, да слеза не бежит. -

«Внизу я людей увидала вдали,

Подумала – турки купаться пришли…»

Старуха клянет, досады полна,

Трусливую глупую дочку свою.

И сходит, бранясь, в ущелье она

С кувшином пустым обратно к ручью.

Амбарцум настал. Горы зацвели,

Дно долин горит, как ковер, вдали.

Девушки пошли на горы гулять,

Собирать цветы, песни петь, гадать.

«Амбарцум, яйла,

Яйла-джан, яйла,

Тени гор, яйла,

Яйла-джан, яйла!»

Запах трав смешав

С песней молодой,

Девушки бегут,

Пестрою толпой,

Роем мотыльков

Реют меж цветов.

«Амбарцум, яйла,

Яйла-джан, яйла,

Вешний день, яйла

Яйла-джан, яйла!»

Амбарцум настал,

На горах крутых

Сердцу загадал:

Кто же твой жених?

Ай, джан-пастух, ай, розы-цвет, – чей ты есть?

Нет! видит бог и видит свет, – мой ты весь!

Вот и ты берешь

Скрытый жребий свой

Будет всем хорош

Яр твой удалой!

Усы – два нежные ростка, стан красив,

Не горевать тебе – пока яр твой жив!

«Амбарцум, яйла,

Яйла-джан яйла,

Жар сердец, яйла,

Яйла-джан, яйла!»

Голоса звенят. Девушки поют,

И, храня обряд, жребий достают.

Счастье и любовь выпадут одной,

Горе на душе ляжет у другой.

И жребию вновь по кругу бежать

Велит Мать Цветов, накрывшись фатой.

И все «Джан-гюлум» запели опять,

И эхо звенит вдали за горой.

«Эй, выросшая средь гор

Красавица, ночь – твой взор!

Но, милого твоего

Ждет гибель – пуля в упор!»

«Ой, горе тебе, сестрица Ануш!

Пал жребий тебе несчастий и мук!

Отсохни рука, что достала его!..» -

И смолкнул весь круг смущенных подруг.

«Сестрица, все – ложь! гаданью не верь!

Беги от тоски – от горестных дум;

Иди, не грусти – и с нами теперь,

Как прежде, играй и пой «Джан-гюлум!»

«Ах, счастья