Туманян Ованес
«Ануш»

И юноши, ружья сжимая в руках,

Толпою ко входу в ущелье бегут.

К толпе возбужденных событьем людей

Седой, величавый старик подошел

И, пыхнув прокуренной трубкой своей,

Сказал, указавши рукою на дол:

«Я прошлую ночь – этак в полночь – не спал,

И, глаз не смыкая, в постели лежал…

Всего я лишился на старости лет, -

И сна, и здоровья бывалого нет…

Да… помню: был темный полуночный час,

Вдруг пес забрехал за стеною у нас.

«Эй, кто там? Уймись ты!» – я крикнул ему.

Гляжу, – пес, как бешеный, кинулся в тьму!.

«Эх, времечко! – тут про себя я сказал, -

Чем прежде я был, и чем нынче я стал?

Бывало, один возле выгона спишь,

Чуть шорох, – и вскочишь, и в оба глядишь…»

Так вот, говорю, не сомкнул еще глаз;

А помню – был горький, полуночный час…

Две тени мелькнули, пустились бегом

От пса и пропали во мраке ночном…

Туда побежали».

Толпа удальцов

В ущелье сошла и двоих беглецов

Недавние там отыскала следы,

Терявшиеся на песке у воды.

Шло время. Толпа деревенских парней

Все горы обрыскала за сорок дней,

Но только Саро-пастуха не нашла,

Укравшего дерзко Ануш из села.

И парни ни с чем воротились домой.

Про удаль Саро говоря меж собой:

«Эх, вот у кого нам пример надо брать!

Друзья, вот как надо невест умыкать!..»

Но, жаждою мести снедаемый, брат

Беглянки Ануш не вернулся назад.

Дал клятву Моси беглецов проследить,

Убить их на месте и гнев утолить.

В горах он скитался…

Но вот как-то раз

Со жницами женщинами в поздний час

В изодранном платье, понурясь, тайком

Беглянка вернулась в родительский дом.

«Эй, слышишь, Вардишах, коль любишь меня, -

Раскинь-ка на счастье горсть ячменя!

Исчахнуть бы мне, ослепнуть бы мне!

Послушай, что мне приснилось во сне»

…Ущельем иду, где воды шумят,

И овцы Саро в ущелье стоят,

Язык обрели – и песню поют,

Согласно поют, чудесно поют,

Раскинь свой ямчень! Порадуй сестру!

Ой, плох этот сон… Ох, он не к добру…

О боже, врата свои нам открой;

Ты нас сотворил, мы – прах пред тобой!..

Безгласные овцы в ущелье глухом

Так пели, сестрица, как мы не споем;

Бедняги Саро