Гандельсман Владимир
«Новые рифмы (стихи)»

1.

Как бы ни было точно

и со всеми подряд,

но бессмысленно то, что

боги творят.

Друг дорогой, прости, я

жив, а с тобой беда.

Плакала моя Фтия,

не доскачешь туда.

Рок тебя грубо спешил

в чужелюдном краю.

Жизнью твоей я тешил

надежду свою:

думал, обнимешь сына

моего и отца.

Но, дорогой, пустынна

смерть. Без лица.

Путь мой расчислен.

Я ли его мощу?

Подвиг мести бессмыслен.

Потому отомщу.

2.

- Ксанф, ты в битве не покинь,

меня, конь,

посреди в слезах не стань,

если тень

на меня падет и стынь

на огонь

хлынет, - я не Трое дань

в смертный день.

- Я не дам тебе пропасть,

воин, кость

меня вывезет, и честь,

только пусть

ты уж знаешь: эту страсть

или злость

впрямь одернет смерти весть.

В этом грусть.

- Это, конь, не наших воль

смерти даль,

пастушонка ли свирель,

битвы пыль,

не твоя забота, боль,

и печаль.

Ксанф, давай не канитель,

гибель - гиль.

3.

Еще собою смерть давилась

и жены голосили все истошней,

когда богиня Легкости явилась

ему, и воздух стал ясней и тоньше.

Еще Патрокла тело умащали

амброзией и нектаром из чаши,

когда сняла с него покров печали

богиня Легкости легчайшей.

И только ветерок, сорвавшись с моря,

летел в своем невидимом плаще.

Ни чувства мести, злобы или горя

в нем не было, ни чувства вообще.

И кони, чуя нового возницу,

уж тронулись на поприще свое,

и на ходу он впрыгнул в колесницу,

и ясеневое сжал копье.

20 июля 2002

Кронштадтские строки

М.Городинскому

Из камышей щербатой полосой,

всегда чуть в дымке и левее центра,

в заливе зацветающем, лесой

подергивающем - плацента

от жизни к смерти и рыбак босой,

мерещится мне (отмели тонки:

июнь, за ним июль, темнее - август;

с вечерним часом, с приступом тоски

густеет слово, посмотри, я прав: густ

его замес) Кронштадт. Конец строки.

Нарисовать -