Лермонтов Михаил Юрьевич
«Боярин Орша»

Пускай теперь прекрасный свет

Тебе постыл... Ты слеп, ты сед,

И от желаний ты отвык...

Что за нужда? Ты жил, старик;

Тебе есть в мире что забыть,

Ты жил - я также мог бы жить!..

Но тут игумен с места встал,

Речь нечестивую прервал,

И негодуя все вокруг

На гордый вид и гордый дух,

Столь непреклонный пред судьбой,

Шептались грозно меж собой,

И слово пытка там и там

Вмиг пробежало по устам;

Но узник был невозмутим,

Бесчувственно внимал он им.

Так бурей брошен на песок

Худой, увязнувший челнок,

Лишенный весел и гребцов,

Недвижим ждет напор валов.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

...Светает. В поле тишина.

Густой туман, как пелена

С посеребренною каймой,

Клубится над Днепром-рекой.

И сквозь него высокий бор,

Рассыпанный по скату гор,

Безмолвно смотрится в реке,

Едва чернея вдалеке.

И из-за тех густых лесов

Выходят стаи облаков,

А из-за них, огнем горя,

Выходит красная заря.

Блестят кресты монастыря;

По длинным башням и стенам

И по расписанным вратам

Прекрасный, чистый и живой,

Как счастье жизни молодой,

Играет луч ее златой.

Унылый звон колоколов

Созвал уж в храм святых отцов;

Уж дым кадил между столбов,

Вился струJй, и хор звучал...

Вдруг в церковь служка прибежал,

Отцу игумену шепнул

Он что-то скоро - тот вздрогнул

И молвил: "Где же казначей?

Поди спроси его скорей,

Не затерял ли он ключей!"

И казначей из алтаря

Пришел, дрожа и говоря,