Мотокиё Дзэами
«Кагэкиё»

(К Хитомару).

Иди скорей, вернись к себе домой И помолись о том, кого не будет скоро.

И пусть любовь твоя, светильник дорогой, В пути тяжелом будет для него опора.

"Прощай". "Я остаюсь". "А я иду". Так молвили они друг другу и расстались...

И голос долго не смолкал еще в ушах. И это все, что друг от друга им осталось.

(Перевод А. Е. Глускиной).

ПРИМЕЧАНИЯ

XVIII. К переводу "Лирических драм"

Читатель, прочитавший все три переведенных пьесы [в данном файле только одна из трех.- Прим. сканировщика], будет недоумевать по поводу совершенно различных способов переводов каждой из них. Должен сказать, что именно на такое несколько более обостренное внимание к этим переводам переводчики и рассчитывали.

Вопрос о способах перевода ёкёку на русский язык давно стоит перед нами во всей своей полноте. Я не касаюсь здесь общих трудностей в передаче на русский язык текста этих пьес, построенного на основе приемов "цугихаги". Они ясны и известны каждому японоведу. Профану же их объяснить достаточно понятно - почти невозможно. Нас больше занимает вопрос о том, как нужно передавать внешнюю сторону ёкёку, самый языковой стиль этих пьес.

Каждый из этих переводов пытается разрешить эту проблему различно, в соответствии с различными принципиальными положениями.

Как известно, в тексте пьес мы можем обнаружить три типа речи: прозу простую, ритмическую прозу и стих. Эти три разновидности можно передавать на русский язык прежде всего так: для простой японской прозы брать такую же русскую, для ритмической - соответствующую русскую, для стиха - русский стих. На этих основаниях построен перевод "Бо Лэтяня", причем стих здесь взят белый, его же размеры подчинены единственному правилу: соблюсти всюду то же количество стоп, которые имеются в японском стихе. Иными словами, давать всюду для пятисложного японского стиха трехстопный русский стих, для семисложного - четырехстопный. Что же касается выбора тех или иных стоп, то здесь переводчик предоставил себе полную свободу, сообразуясь