Фофанов Константин Михайлович
«Полное собрание стихотворений»

Здесь дремлет молодость моя…

1887

Шумят леса тенистые,

Тенистые, душистые,

Свои оковы льдистые

Разрушила волна.

Пришла она, желанная,

Пришла благоуханная,

Из света дня сотканная

Волшебница-весна!

Полночи мгла прозрачная

Свивает грезы мрачные.

Свежа, как ложе брачное,

Зеленая трава.

И звезды блещут взорами,

Мигая в небе хорами,

Над синими озерами,

Как слезы божества.

Повсюду пробуждение,

Любовь и вдохновение,

Задумчивое пение,

Повсюду блеск и шум.

И песня сердца страстная

Тебе, моя прекрасная,

Всесильная, всевластная

Царица светлых дум!

1887

Печально верба наклоняла

Зеленый локон свой к пруду;

Земля в томленьи изнывала,

Ждала вечернюю звезду.

Сияло небо необъятно,

И в нем, как стая легких снов,

Скользили розовые пятна

Завечеревших облаков.

Молчал я, полн любви и муки,

В моей душе, как облака,

Роились сны, теснились звуки

И пела смутная тоска.

И мне хотелось в то мгновенье

Живою песнью воскресить

Все перешедшее в забвенье

И незабвенное забыть!..

1887

Блуждая в мире лжи и прозы,

Люблю я тайны божества:

И гармонические грезы,

И музыкальные слова.

Люблю, устав от дум заботы,

От пыток будничных минут,

Уйти в лазоревые гроты

Моих фантазий и причуд.

Там все, как в юности, беспечно,

Там все готово для меня-

Заря, не гаснущая вечно,

И зной тропического дня.

Так, после битв, исполнен дремы,

С улыбкой счастья на устах,

В благоуханные гаремы

Идет усталый падишах.

1887

Меж старой рухляди в лавчонке у еврея,

Где дремлет роскошь бар, сгнивая и темнея,

Где между пыльных ваз и старомодных ламп

Мерцает рамкою весь выцветший эстамп,

Где бледный купидон с отбитою ручонкой

Под паутиною, как под фатою тонкой,

Лукаво щурится в мечтательной тоске,

Где зелень плесени на ярком завитке

Узорных канделябр ложится изумрудом,

Где в томной нежности над золоченым блюдом

Из рамы смотрит лик напудренной красы,-

Стоят, безмолвствуя, старинные часы…

Их маятник молчит, их стрелки без движенья,

И мнится: давние слетают к ним виденья,-

И старые часы прадедовских палат

Припоминают вновь событий длинный ряд,

Тот долгий, смутный сон, ушедший без возврата,

Когда две стрелки их по кругу циферблата

Ползли – минуты, дни, года разя с плеча,

Как два холодные, бесстрастные меча

Суровой вечности… Бывало, в сумрак томный,

Когда дремал угрюмо зал огромный,

И алый свет, колебля, лил камни,

И ветки тощие расшатанных вершин

Из сада темного стучались в окна зала,

И ночь осенняя, как грешница, рыдала,-

Тогда задумчивый владелец тех часов

Печально вспоминал утраченных