Некрасов Николай Алексеевич
«Полное собрание стихотворений. Том 2»

Не имеет он дела! тайком

Ходит он по гостиным, по клубам

С смертоносным своим кистенем.

"Побранился с супругой своею

После ужина Нестор Фомич,

Ухватил за короткую шею

И прихлопнул его паралич!

Генерал Федор Карлыч фон Штубе,

Десятипудовой генерал,

Скушал четверть телятины в клубе,

Крикнул: "Пас!- и со стула не встал!"

Таковы-то теперь разговоры,

Что ни день, то плачевная весть.

В клубах мрак и унынье: обжоры

Поклялися не пить и не есть.

Мучим голодом, страхом томимый,

Сановит и солиден на вид,

В сильный ветер, в мороз нестерпимый,

Кто по Невскому быстро бежит?

И кого он на Невском встречает?

И о чем начался разговор?

В эту пору никто не гуляет,

Кроме мнительных, тучных обжор.

Говоря меж собой про удары,

Повторяя обеты не есть,

Ходят эти угрюмые пары,

До обеда не смея присесть,

А потом наедаются вдвое,

И на утро разносится слух,

Слух ужасный – о новом герое,

Испустившем нечаянно дух!

Никакие известья из Вильно,

Никакие статьи из Москвы

Нас теперь не волнуют так сильно,

Как подобные слухи… Увы!

Неприятно с местечек солидных,

Из хороших казенных квартир

Вдруг, без всяких причин благовидных,

Удаляться в неведомый мир!

Впрочем, если уж смерть неизбежна,

Так зимой умирать хорошо:

Для супруги, нас любящей нежно,

Сохранимся мы чисто, свежо

До последней минуты лобзанья,

И друзьям нашим будет легко

Подходить к нам в минуту прощанья;

Понесут они гроб далеко.

Похоронная музыка чище

И звончей на морозе слышна,

Вместо грязи покрыто кладбище

Белым снегом; сурово-пышна

Обстановка; гроб бросят не в лужу,

Червь не скоро в него заползет,

Сам покойник в жестокую стужу

Дольше важный свой вид сбережет.

И притом, если друг неутешный

Нас живьем схоронить поспешит,

Мы избавимся муки кромешной:

Дело смерти мороз довершит.

Умирай же, богач, в стужу сильную!

Бедняки пускай осенью мрут,

Потому что за яму могильную

Вдвое больше в морозы берут.

Свечерело. В предместиях дальных,

Где, как черные змеи, летят

Клубы дыма из труб колоссальных,

Где сплошными огнями горят

Красных фабрик громадные стены,

Окаймляя столицу кругом,-

Начинаются мрачные сцены.

Но в предместия мы не пойдем.

Нам зимою приятней столица

Там, где ярко горят фонари,

Где гуляют довольные лица,

Где катаются сами цари.

Надышавшись классической пылью

В Петербурге, паспорт берем

И чихать уезжаем в Севилью.

Но кто летом