Голдсмит Оливер
«Стихи»

Возьмите и парик, что нынче фаты носят,

Чтоб в танце закружить девиц, что сено косят.

Насколько бессмысленно косить сено на Рождество, мне кажется, понятно даже Вам самой, ведь далее Вы говорите, что сестрица Ваша будет смеяться ей действительно есть от чего умирать со смеху. У римлян было выражение для пренебрежительного смеха: "Naso contemnere adunco", что означает "смеяться с кривым носом". Она вполне может смеяться над Вами, воспользовавшись способом древних, ежели сочтет это подходящим. Но теперь я касаюсь самого несообразного из всех несообразных предложений - я имею в виду предложение слушаться советов Ваших и Вашей сестрицы при игре в мушку. Самонадеянность, явствующая из этой пропозиции, выводит мое негодование за пределы прозы; она зажигает во мне страсть к стихотворству и возмущение одновременно. Мне слушаться советов? И от кого! Ну так слушайте.

Все это серьезно, совсем не игрушки.

Итак, подобрались партнеры для мушки.

Компания шутит, учтиво-мила,

Уставясь на банк посредине стола.

И карты сдают, и от злости я нем:

Ни разу, ни разу не выпал мне Пэм.

И ставку плачу я, и щеки пылают,

А хищники пульку к рукам прибирают.

Я злюсь не на шутку, но сдержан и тих

Мечтаю, чтоб смелость взыграла в других.

Но, сидя в спокойствии впрямь олимпийском,

Они не желают потешиться риском.

Напрасно браню я холодный расчет,

Напрасно я смелость хвалю наперед,

Проклятья и льстивые речи - впустую.

"А вы, миссис Банбери?" - "Сэр, я пасую".

"А что же мисс Хорнек? Поставьте без дрожи!"

"Ну что вы! Пожалуй, пасую я тоже".

И Банбери злится, и я раздражен

Учтивостью