Браунинг Роберт
«Чайльд-Роланд дошел до Темной Башни»

Побег зеленый. Видно, здесь скоты

Прошли, по-скотски жизни оборвав.

XIII

Трава — как волос скудный и сухой

На коже прокаженных. Из земли

Торчат кровавой поросли стебли.

И конь недвижный, тощий и слепой,

С конюшни чертом выгнанный долой,

Стоит, в оцепенении, вдали.

XIV

Живой? — сойти за мертвого он мог.

На бурой гриве — ржавчины налет.

Ослепший… шею вытянув вперед,

Он был смешон, ужасен и убог…

О, как мою он ненависть разжег,

И кару, знать, за дело он несет.

XV

Тогда я в память заглянул свою.

Как ждет вина пред битвою солдат,

Так жаждал я на счастие, назад,

Хоть раз взглянуть, чтоб выдержать в бою.

Завет бойца — «обдумай и воюй».

Один лишь взгляд — и все пойдет на лад.

XVI

Но не моею памятью помочь.

Вот Кудберт милый… золото кудрей…

Лица румянец, вот руки моей

Коснулся словно, держит он, точь-в-точь

Как прежде… Ах, одна позора ночь,

И гаснет пламя, холод вновь сильней.

XVII

Вот Джайльс встает в сознании моем.

Вот, в рыцари впервые посвящен,

Клянется он, что честь ему закон.

Но фу! Какой пергамент палачом

На грудь ему приколот? Что кругом

Кричат друзья? — Изменник, проклят он!

XVIII

Нет, лучше настоящая пора,

Чем эта быль. И я иду опять.