Мильтон Джон
«Возвращенный рай»

Иль Парфия (заметь!), иль край чудес

Индийский, иль роскошный Херсонес,

Иль Тапробана — остров сей далек;

Над каждым ликом — шелковый тюрбан.

Шлют Галлия послов и Альбион,

Германец шлет, и скиф, и тож сармат -

От волн дунайских до понтийских волн

Языцы все приносят Риму дань;

И римскую невиданную власть,

И римскую немыслимую мощь,

Искусства блеск, а такожде меча -

Ты, поразмыслив, можешь предпочесть

Парфянам. Кроме этих двух держав

Мир обитаем варварами сплошь,

И семо их царькам не досягнуть.

Ты видел две державы — рекше, все,

Колико славных сыщешь вообще.

Бездетен кесарь, а к тому же стар,

Сластолюбив, и Риму предпочел

Капрею, неприступный островок

Близ берегов Кампаньи — там свои

Чудовищные страсти утолять

Он принялся, подручному велев

О Риме печься — да подручный лют,

И ненавидит кесаря народ.

По-царски одаренный, Ты б легко,

Явившись в Риме, начал череду

Деяний славных, и очистил вмиг

Престол, округ которого — вертеп,

И сбросил с Рима мерзостный ярем!

Коль помогу — сумеешь, ибо власть

Я получил — и передам Тебе.

Стремись же миром целым завладеть,

Стремись превыспрь: инако, вопреки

Пророкам, не воссядешь вовсе — иль

Надолго не воссядешь на престол."

И Сын Господень рек, невозмутим:

"— Великолепье, иже напоказ

Блистало семо, яко прежде сталь

Мечей и копий, взора не манит,

Ума — тем паче; ты бы помянул

Обжорство римлян: им идут во снедь

И язычки несметных соловьев

(Я тож слыхал об этом, иль прочел);

Фалернское и критское вино,

Сетийское с хиосским пьют из чаш

Хрустальных, и златых, и в жемчуга

Оправленных — сие живописуй:

Ведь Я не ел и не пил... О послах

Из дальних стран и ближних: что за честь -

Во скуке вящей пристально внимать

Потокам лести суетной и лжи,

Хвалам никчемным? Таче ты твердишь

О кесаре: со славою смести

Легко сие чудовище! А если

Я беса для почину изгоню,

Что зверем человека обратил?

Пусть Совесть будет кесарю судьей;

Я ни карать пока, ни вызволять

Не послан сей народ; и поделом

Страдает, победив и развратясь:

Он бысть умерен, честен, кроток, прям,

И воевать умел, но под ярем

Согнув народы, грабить стал дотла,

Без удержу; и сделался кичлив,

Триумфами упившись; и жесток,

Пресытясь тем, как на арене бьет

Ключом людская кровь, и кровь зверей.

От роскоши слабея