Туманян Ованес
«Стихи и четверостишья»

Плуг, забирай! Ну, ну, волы!

Дотянем понемногу

К полудню вон до той скалы, -

Господь нам будь в подмогу!

Дай силы, боже, их плечам!..

Свернем-ка глыбу, ну же!

Хлестни их, мальчик!..Черным дням

Конца нет. Жить все туже.

Не выйти из долгов по гроб:

Сосед пошел судиться;

Задаром пел молебен поп, -

Проклясть теперь грозится.

Да недоимки не малы;

Намедни тож раскладку

Затеяли… Ну, ну, волы!

Дерите землю-матку!..

Долги плати, семью корми,

Повинность справь… А хата

(Эй, парень!) – голыми детьми

Да голодом богата.

Плуг, забирай! Ну, ну, волы!

Дотянем понемногу

К полудню вон до той скалы, -

Господь нам будь в подмогу!

Там, под орешником, развесившим листву,

На корточках, по старшинству

В кругу почетном восседая,

Обычай соблюдая,

Смеялись, пили

И шутили,

Вели беседы длинные за чашей

Хозяева села – отцы и деды наши.

Мы – трое школьников – стояли тут же рядом,

Сняв шапки, с любопытным взглядом,

Сложивши руки на груди покорно,

Ребячески задорно

Мы пели песни, громко был их звук,

Отцов и дедов радовался круг.

Но вот мы кончили. Тогда,

Крутя усы, поднялся тамада,

За ним, поднявши чаши налитые,

Все остальные.

Сказали нам: «Благословен ваш час!

«Живите, дети, но счастливей нас…»

Прошли года. Не сосчитать потерь…

И песни наши горестней теперь.

И, настоящее слезами орошая,

Я понял, почему, благословляя,

Нам говорили старшие в тот час:

«Живите, дети, но счастливее нас…»

О вы, давно почившие! Мир вам!

Все ваши горести близки теперь и нам,

И ныне, скорби час иль радости встречая,

Детей своих в дорогу провожая,

Как вы, мы говорим: «Благословен ваш час!

Живите, дети, но счастливей нас…»

То чувство выжжено дотла,

Которым ты пренебрегла,

Оно со вздохом улетело,

Теперь то место опустело.

Уж не взывай, не плачь, мой друг,

От слез твоих проснутся вдруг

Печальные воспоминанья,

Но поздно воскрешать желанья.

Ручей с утеса волны вниз стремит,

Свергаясь мощно на главы камней,

И бьет песок, и яр ревет, кричит,

Кричит в смятенье с пеной уст ручей.

Как старец, внука резвой песне рад,

Угасшим голосом едва поет,

Так старый лес, лишь тишиной богат,

Чуть откликается на рокот вод.

Меж тем, своих исполнен мрачных грез,

Немой извечный слушатель, склонил

Послушный слух задумчивый утес

К веселой музыке природных сил.

Если есть ты, бог,

И не создал ты

Слезы, горький плач,

Вопли нищеты,

Если ядом зла,

Зависти