Кузмин Михаил
«Глиняные голубки (Третья книга стихов)»

Когда прижмусь я к верной, верной

Твоей целованной груди.

12

Глупое сердце все бьется, бьется

Счет ведет...

Кажется, вот-вот сейчас разобьется

Нет, живет...

Вы перержавели, вы устали,

Мысли, сны.

Но вдруг воспрянешь упрямей стали,

Ждешь весны.

Весны не будет, весны не будет.

Ложь, все ложь!

Сердце! когда же страданье убудет...

Когда умрешь?

13

Мы думали, кончилось все,

Захлопнулась дверь...

Почему? Отчего? Не знаю...

Милый, поверь, поверь:

Мое сердце всегда твое!

Кончилось все навек,

Лежу, не смыкая век...

Вспоминаю

Твое письмо,

Жестокие разговоры...

Белой ночи бельмо

Белеет сквозь бледные шторы...

Что это? сон?

Бесшумно двери открылись...

Остановились

Вы на пороге.

Ни радостный стон,

Ни крик

Моей не выдал тревоги...

Долгий, долгий миг!

Смотрю, раскрыв глаза,

Так, это вы...

Только нет в руках ваших палки...

Так близки и так новы.

На глазах чуть блестит слеза...

Заплаканные фиалки!

Целуете... запах эфира

Знаком... Но зачем, зачем?

Как жилец иного мира,

Гость мой ласков и нем.

Жутко слегка и легко мне...

Целую, целую в уста.

Теперь я знаю: запомни!

Без тебя моя жизнь пуста.

С тобой пройду до могилы,

Измена - ложь!

И будешь мне так же милый,

Даже когда умрешь.

Я знаю (и тверд я в вере):

Когда мне будет невмочь,

Вы тихо откроете двери,

Как в эту ночь.

В дверце зеркального шкапа

Видна ваша шляпа

С большими полями.

Вы стоите без палки...

Не увянут в могильной яме

Заплаканные фиалки!

Раскрою глаза все шире,

Жуткий, сладкий сон...

В знакомом, мертвом эфире

Чувствую: это он.

Февраль-август 1913

II

258-269. ХОЛМ ВДАЛИ

1

Счастливый сон ли сладко снится,

Не грежу ли я наяву?

Но кровли кроет черепица...

Я вижу, чувствую, живу...

Вот улицы и переулки,

На палках вывески висят;

Шаги так явственны и гулки,

Так странен старых зданий ряд.

Иль то страницы из Гонкура,

Где за стеной звучит орган?

Но двери немца-винокура

Зовут в