Эренбург Илья
«Стихи»

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Календарей для сердца нет,

Все отдано судьбе на милость.

Так с Тютчевым1 на склоне лет

То необычное случилось,

О чем писал он наугад,

Когда был влюбчив, легкомыслен,

Когда, исправный, дипломат,

Был к хаоса жрецам причислен.

Он знал и молодым, что страсть

Не треск, не звезды фейерверка,

А молчаливая напасть,

Что жаждет сердце исковеркать.

Но лишь поздней, устав искать,

На хаос наглядевшись вдосталь,

Узнал, что значит умирать

Не поэтически, а просто.

Его последняя любовь

Была единственной, быть может.

Уже скудела в жилах кровь

И день положенный был прожит,

Впервые он узнал разор,

И нежность оказалась внове…

И самый важный разговор

Вдруг оборвался на полслове. ‹1965›

Примечания 1. См. раздел Тютчева на этом сайте. Обратно Илья Эренбург. Стихотворения и поэмы.

Новая библиотека поэта.

Санкт-Петербург: Академический проект, 2000.

Ночью такие звезды!

Любимые, покинутые, счастливые, разлюбившие На синей площади руками ловят воздух, Шарят в комнате, на подушке теплой ищут.

Кого? его ль? себя? или только второго человека?

Так ищут! так плачут! так просят!

И от стоустого жаркого ветра

Колышутся звездные рощи.

Звезды опустились, под рукой зашелестели И вновь цветут – не здесь, а там!.. Прости! не мучай!

Только всё еще от смятых постелей

Подымаются молящие руки.

Верная жена отрывает руки от шитья.

Щеки застилает сухая белизна.

Стали глаза, не сойдут, стоят.

Шепчет она:

«Что же, радуйся моей верной верности!

Я ль согрешу? а сердце горит,

Бедное, неумное сердце.

Ну, бери! бери! бери!»

Двое на тесной кровати.

Взбухли жилы. Смертный пот.

И таких усилий тяжкий вздох.

С кем вы тягаетесь, страшные ратники?

Нет, это не осаждают крепость,

Не барку тянут, не дробят гранит -

Это два бедных человека

Всё хотят еще стать одним.

Гм! Гм!

Всё весьма прекрасно в мире:

Раздеваться, целоваться, спать,

Вставать, одеваться, раздеваться опять. 2 x 2 = 4. 5 x 5 = 25.

Господи, спасибо! Есть любовь ясная!

И куцая гимназистка шестого класса,

Вот и она подойдет, пригубит.

И бьются под узким передником девичьи груди.

«Я хотела вас просить об одном…

Только не смейтесь… это так глупо… нет, не выходит…

Я скажу, не теперь… потом…

Не зовите меня… просто Марусей…

Ну и сказала… всё равно… пусть!..»

Легче гору поднять – так трудно!

Что