Эренбург Илья
«Стихи»

А на стуле, как каждую ночь, белье,

Как каждую ночь, лампадка дрожит у иконы.

«Наташа! Наташа!

Это ль не наша первая ночь?»

Господи, спасибо! ведь есть любовь

Такая тяжкая!

«Вот где свет… по трешнице заплатим

Чтоб всю ночь… уж мы раскошелимся…

Ну, ты! раскручивай тряпки!

Выкладай свои прелести!

Уж ты, сучка потертая,

По-ученому повертывайся!»

За окном желтый снег и весна.

Талый снег – ему умереть…

Ах, она возьмет этот красный фонарь,

Будет он вместо сердца гореть.

Будет жечь и вздыхать, будет круглый и красный Ночью жить, а к утру погаснет…

Трясет еще девку, но на черных губах стынет ругань.

Нельзя ни уйти, ни забыть, ни укрыться.

И грубые руки бьются испуганно,

Будто крылья самой нежной птицы.

Мутит от кислого пива, от пудры вонючей.

Перед ним – грязный тюфяк, перед ней – потолок.

Но держат они еще один лучик…

«Отчего так светло?»

– «Не знаю, еще ночь».

– «Это с улицы…» – «Как тебя звать?» – «Машкой».

Господи, спасибо! Ведь есть любовь,

Любовь такая тяжкая!

Ты сидела в кафе, и газа отблеск синий Был на всем: на твоем лице, на стакане вина, на пальцах дам, Будто смерть. И когда я повторял твое грустное нормандское имя, Мне казалось, что мы уже не здесь, а там.

И две тонкие рюмки, встречаясь,

Под чей-то пьяный смех,

Пели нам о светлом рае,

Где ни арф, ни цветов, только синий свет.

Ты встала. Мы шли долго, молча, не смея умереть, Как каторжники шли. Куда?- разве мы спрашивали…

И грустно звенела цепь

Любви нашей.

Я клевал губы трудные твои,

Слушал, как неровно бьется сердце.

Где же рай? где же радость не быть, не быть?

Где же смерть?

Вот близко! сейчас не станет!

Целую. Но я. И это мое.

Страшный ангел держал меж нашими устами

Меча своего лезвие.

Ничего, ничего не будет!..

Но тоска любви горяча,

Она растопила сталь меча.

«Любишь?..»

Рассвело. Голые, светлые, мы в окошко глядели.

Торговки пели, гремели телеги, где-то кричал петух.

Господи, мы закончили, как нам было велено, Тяжкий труд.

Какая радость! Вот выползает красное солнце…

Господи, спасибо! есть любовь темная.

Еще свеча горела бесцельная,

Слабый огонек средь золота зари.

Ты тихо попросила, я расслышал еле-еле:

«Не туши… пусть горит…»